Два врага. Владимир Кривоногов

внук повернулся к деду и поморщился – дед Иван раскуривал трубку. Некурящий Шин этого терпеть не мог, но промолчал.

      – Сейчас Федька примчится, и тронемся потихоньку. Думаю, через полчасика подтянется.

      Дед вздохнул и выпустил облако дыма.

      – Ладно уж, пущай бежит шельмец, а то у меня сил не осталось: ни душевных, ни физических. А до Полоя от пляжа этого далековато тащиться.

      Федька прибежал на берег – рыжий, взъерошенный. Запыхался. Он думал, что Шин ему что-то не договаривает по радио, поэтому прихватил на всякий случай оружие. На кожаном ремне через плечо болтался древнего вида маузер. Федор на бегу правой рукой придерживал потертую кобуру с пистолетом и несся как угорелый.

      Увидев с высоты сопки кромку пляжа, где Шин, и его дедушка сидели на камнях живые и здоровые, успокоился и перешел на быстрый шаг.

      Шин привстал, махнул призывно рукой.

      Федька в ответ поднял левую руку, заулыбался. Одного переднего зуба у него не хватало, поэтому он смахивал на хоккейного защитника, которого выгнали из команды за плохое поведение.

      Подошел, перевел дух и сказал, обращаясь к каждому по очереди:

      – Здравствуйте, Иван Романович! Привет, брат! Как вы тут?

      Дед Иван нахохлился и с недовольным видом вымолвил:

      – Здравствуй, Федор.

      Шин, напротив, улыбнулся в ответ, пожал протянутую руку и, махнув в сторону упакованных пришельцев, ответил:

      – Да как? Вон посмотри. Видал добычу? Нам с дедом без тебя не справиться.

      Федька, рассматривая поверженных противников через прозрачное, но мутное полотно полиэтилена, присвистнул.

      – Однако впечатляет! Со мной поделитесь?

      – Тьфу, ты! В твою душу! – Дед Иван нахмурился и повернулся к внуку. – А я о чем тебе говорил? Он еще толком не успел поздороваться, а уже долю себе выторговывает!

      Федька набычился, взглянул исподлобья:

      – Я, между прочим, вас, Иван Романович, уважаю, а вы меня не любите и обижаете.

      – А ты мне не моя бабка Нина! Царствие ей небесное! Не любите его, видите ли! За что тебя любить? За то, что ты хитрый «купи-продай»?

      Шин поднял руку и весомо возразил:

      – Тихо, деда! Ты не прав! Федька мне помогает и спину прикрывает. Одному в море не выжить. А Федька и стрелок добрый, и в рукопашке не «чайник». Будь уж ты с ним приветливее.

      Дед хмуро, но кивнул, соглашаясь.

      – И еще, деда, мы с Рыжиком большое дело затеваем. Планы есть серьезные. Скоро в рейд пойдем, нам теперь вместе нужно держаться. Дело наклевывается в порту. Папаша Смирнов людей собирает и нам гонорар хороший обещал. Так что мы с Федькой обязательно выручкой поделимся. Не чужие!

      – Да хватит уже! Пристыдил старика. – Дед посмотрел в глаза рыжему Федьке и вдруг примирительным тоном добавил: – Ладно, Федор! Мир. Но веди себя прилично – я тебя насквозь вижу. А Папаша Смирнов ваш – убийца и врун – для него и рентгена не надо, и так видно, что та еще скотина!

      Рыжик в ответ незлобиво улыбнулся:

      – Ох, и суровый, вы, деда Ваня! Шибко вас боюсь и уважаю.

      – Вот