Свет в ее глазах. Селина Аллен

из нас предпочитают оставлять только для себя.

      Такое случается по разным причинам, возможно человек не хочет, чтобы его считали плохим или стыдится какой-то части прошлого, возможно о чем-то сокровенном просто больно говорить и каждый раз упоминая имя того, кто обидел, приходится переживать негативные моменты снова и снова.

      Я многим не могла с ней поделиться именно из-за второго варианта. Мое сердце догорело, оно тлело, выпуская редкий дымок, но если его коснуться, то вновь появится болезненное пламя. Такое пламя год назад погрузило меня в апатию. Я не хочу допустить этого снова.

      – Тогда ты должна понимать, что я не наступлю на эти грабли снова. Я не позволю кому-то залезть в мою душу так глубоко, что потом придется выскабливать его оттуда ножом, – серьезно сказала я.

      – Я понимаю, – кивнула подруга. – Но я не говорила о твоей любви, я говорила, что Эрику ты небезразлична. Он неплохой парень, может, стоит ему позволить позаботиться о тебе, если он сам того хочет?

      Барбара предлагала неплохой вариант. Но не приведет ли меня эта забота к тому, от чего я сломя голову бежала?

      ***

      Водитель подвез нас с подругой к отелю, я дернула ручку и толкнула дверь.

      – Наш ужин в шесть, не забудь, – напомнила подруга.

      – Я помню, – устало отозвалась я.

      Барбара оторвала взгляд от телефона и сердито взглянула на меня.

      – Ты помнишь, но почему-то всегда опаздываешь! Для такого обязательного человека, каким ты себя мнишь, опозданий слишком много. Тем более, когда ужин проходит в твоей квартире!

      – Я сказала, что помню! – вспылила я, захлопывая за собой дверь.

      Машина поехала дальше, везя Барбару по ее делам, а я вошла в отель.

      Я больше не была обязательной и не мнила себя такой. Обязанности, обязательства и прочее теперь не вписывалось в мой привычный распорядок дня.

      Отныне я делаю только то, что нравится мне. Я не собираюсь больше пытаться радовать кого-либо, я буду радовать только себя.

      Еще в самолете я сменила удобные джинсы и футболку на черную юбку, белую рубашку и туфли на высоких каблуках с красной подошвой. На плечи накинула легкую куртку. Волосы собрала в высокую прическу и закрепила их гребнем с рубинами.

      После возвращения с гавайского жаркого отдыха, я была готова ворваться в холодную рабочую осень.

      Я вставила ключ в замок кабинета и попыталась провернуть его, но он не поддался.

      – Блеск! Еще и с замком заниматься, – проворчала я.

      И когда мне в голову пришла идея вызвать ремонтника, за стенкой послышались шаги.

      Дверь резко распахнулась, и я вскрикнула от неожиданности.

      – Ты чего орешь? – хмуро спросил Конрад, глядя на меня, как на душевнобольную.

      Я не смогла сдержаться и легко толкнула его обеими руками в грудь. Конрад отступил назад.

      – Какого черта ты здесь делаешь? – недовольно спросила я.

      – Я тоже рад тебя видеть, – усмехнулся он.

      Конрад шире открыл дверь и отошел в сторону, жестом пропуская