Конец эпохи Эдо. Михаил Анциферов

не буду сейчас по дому шаркать, утром принесу. Дай выспаться изверг, завтра опять дежурить, когда уже эти обозы чертовы уедут, ну, убери ногу, не зли меня…– Полушепотом распалялся сонный сосед.

      – Вынеси две бутылки, я тебе долг прощу.

      – Весь!?!… – Громко взвизгнул сосед, от неожиданности прикрыв рот руками.

      – Кто может подтвердить? Я тебе выпившему на слово не поверю.

      – Хидээки, ты там не ушел еще, подойди родной ты мой… – Чересчур любезно звал меня наладчик собственной жизни.

      – Вот, он подтвердит, даешь мне две бутылочки, а то тебе весь долг прощаю.

      – А это кто вообще такой?… – Сосед с любопытством разглядывал меня всего от макушки до пят.

      – Это монах, он сейчас у нас остановился

      – Да, что то слышал такое…– Почесывая коленку, отвечал щурящийся сосед.

      – То, что монах вижу, а какие гарантии, что он завтра не сбежит, по своим делам монашеским. Чем он вообще в нашем городке промышляет?

      – Подойди, чего там трешься поодаль…– Подзывал меня крайне недоверчивый мужичок.

      – Я перепись провожу…– Уже сам не веря, что я ее провожу, пробубнил я

      – Перепись, хмм, а полезней занятий не нашлось? …– Почему все так и норовят указать на нелепость этой переписи, нельзя что ли просто промолчать, кивнуть и забыть. Сам знаю, что в ней никакого толку, хотел мир посмотреть, а тут она камнем висит, одни проблемы от нее.

      – Ручаешься за своего приятеля? …– Недоверчиво спрашивал меня беспокойный сосед. Такое чувство, что речь не о двух бутылках, а пожизненном рабстве, ему еще и долг обещают простить, вот ж ведь жадина. Нобуюки смотрел на меня грустными глазами голодного пса, ожидая одного слова – ручаюсь.

      – Да, ручаюсь.

      – Ну и ладненько, сейчас вынесу, они у меня тут рядом лежат, припрятал, чтобы жена не видела… – Нобуюки убрал ногу.

      – Хорошо, что согласился, я бы ему все крыльцо «облил» и дверь оторвал…– Шипел Нобуюки, завороженно глядящий в узкий дверной зазор.

      Наконец сосед вернулся с двумя белыми бутылками в руках. Вышел на крыльцо и протянул их мне.

      – Возьми, этот неуклюжий, я его знаю, разобьет еще по пути, снова ломиться будет.

      Одну я взял в руку, другую запихнул во внутренний карман кимоно.

      Дверь за нашей спиной глухо затворилась. Обратный путь был еще менее приятным, алкоголь сильно ударил в голову Нобуюки, он хоть и держался на ногах, постоянно скользил на размоченной, не успевшей высохнуть земле, пару раз чуть не упал. Я закрыл свой практически бесполезный дырявый зонт, взял его руку и закинул себе на шею.

      – Сам дойду! …– Рявкнул он, агрессивно оттолкнув.

      В окне второго этажа горел свет, стало быть Юко не спала, он тоже это заметил, шел по двору скрипя зубами. Странно, на первом этаже было куда светлее, чем я запомнил, да нет, определенно, должно быть заботливая Юко принесла еще свечей. Нет, на нее не похоже, уходя мы не оставляли такого бардака, да и ей все раскидывать ни к чему. Стол был перевернут, пол закидан мятой, скомканной одеждой,