Драгун, на Кавказ!. Андрей Булычев

стараться, вашблагородие, – грохнули в ответ учебные роты.

      – Фельдфебель, что у нас там по распорядку? – спросил стоящего подле себя старшего унтера господин офицер. – Ладно-ладно, – махнул он рукой, даже не дослушав доклад, – давай-ка ты, братец, сам тут на месте распоряжайся. Проверку, развод на все работы и всякое прочее, что там положено. Потом уже ближе к обеду мне доложишься, что тут у вас да как, а я пока у себя буду.

      И развернувшись, помахивая тростью, пошёл неторопливо в сторону кирпичного здания.

      – Слушаюсь, ваше благородие, – козырнул ему вслед фельдфебель и, развернувшись к строю, поправил свою плоскую двубортную шляпу. – Распорядок дня на сегодня у нас следующий…

      Отделение новобранцев стояло перед боковым крыльцом того самого каменного здания, где находилось начальство всего рекрутского депо. Время от времени дверь распахивалась, и ефрейтор Панкратов выкрикивал фамилии новобранцев.

      – Блохин! – и из строя выбежал Лёнька. – Шапку тут, вот прямо у крыльца сымай, а заходя в комнату, докладывай громким голосом, кто ты есть таков, – поучал парня командир отделения. – Пошёл, пошёл, – подтолкнул он его в спину.

      – Полночи на плацу на вытяжку стоял, до сих пор ещё ноги в коленях дрожат, – стоя в шеренге за спиной Димки, жаловался своему другу Захару Антип. – А перед этим ещё и палками били, аж спину ломит. Ох и злые же они здесь.

      – Терпи, Антипушка, Бог терпел и нам терпеть велел, – успокаивал его Захар. – Мне урядник, что нас сюда рекой доставлял, сказывал, что такое завсегда и везде на рекрутских депо бывает. В самом-то полку оно уже там гораздо легчевее, пережить просто рекрутчину надо, именно так он и говорил. Особенно хорошо, ежели мы потом с тобой в нестроевые сумеем выйти. А здесь да, во всех учебных рекрутских командах всё нижнее начальство завсегда шибко зверствует, а господам офицерам, им ведь и дела никакого ни до чего нет, лишь бы видный порядок вокруг был. Перетерпеть нам это надобно.

      Димка, стоя в шеренге, задумался, и его привёл в себя тычок палкой в бок.

      – Ты чего это, глухая тетеря, на ногах, словно цапля, спишь?! – рявкнул подручный ефрейтора Фёдор. – Фамилия твоя как?!

      – Калинин, – опешив, пробормотал Димка.

      – Чегоо?! – протянул непонимающе солдат. – Какой такой Калинин? Ты чего же тут дурака из себя строишь?! Это тебя Гончаровым Тимофеем ведь звать?

      – Ну да, так точно, он самый и есть, Гончаров я, – встряхнув головой, пробормотал опешивший Димка.

      – А чего же ты, балда, Калининым-то тогда сейчас назвался? – проговорил солдат, выхватывая Димку из строя. – А ну-ка двигай быстро к господину ефрейтору, потом разберёмся!

      – Гончаров Тимофей?! – крикнул из коридора Панкратов. – Почему так долго?! Бегом сюда, господин врач уже заждался!

      Димка, подталкиваемый в спину солдатом, влетел в коридор и, перехваченный там ефрейтором, заскочил в приоткрытую дверь большой комнаты. За столом, спиной к окну сидел седой дядечка, а рядом с пером в руках, чернильницей и ворохом бумаг примостился,