Утверждение абсолютизма в России. Андрей Медушевский

характерен ряд статей сборника о французском абсолютизме42. В них хорошо отражено обилие и противоречивость интерпретаций абсолютизма в современной исторической литературе: он определяется как феодальный, аристократический, аграрный, консервативный, буржуазный, прогрессивный, деспотический, конституционный, монархический, республиканский и т.д. Автор приходит к заключению, что необходимо «знать в точности, что именно мы стараемся измерить, и установить эталон для измерения. До тех пор пока мы не договоримся по этим вопросам, наша дискуссия останется лишь попыткой»43. Справедливо отметив необходимость выработки единых критериев для анализа и тем более сравнения абсолютистских монархий, автор, однако не предлагает позитивных решений поставленных проблем. Сходная оценка историографической ситуации вопроса дана в статье «Что такое абсолютизм?». По мнению автора, вероятным ответом историка будет: «Давайте не говорить об абсолютизме, этом пустом слове, которое каждый понимает как хочет, этом любимом клише историков, которые торопятся»44. Сам автор считает важной выработку общей концепции абсолютизма, но склоняется к традиционному правовому определению его как монархии с неограниченной властью.

      Вопрос о возможности сравнительного изучения форм и типов абсолютных монархий продолжает быть предметом дискуссии в историографии. Проблема сравнительного изучения истории и его критериев – это оселок, на котором проверяется принадлежность исследования к той или иной исторической школе: проблема сравнительного изучения и вопрос о типологии социальных процессов выводит исследователя на более общий и принципиальный вопрос – о закономерностях исторического процесса. В историографии абсолютизма различаются два подхода к проблеме – как полное отрицание возможности и полезности сравнения и типологии «совершенно индивидуальных», несопоставимых типов, так и признание, иногда с оговорками, его возможности. Наиболее крайние взгляды Хартунга о невозможности сравнительного изучения являются логическим завершением идеалистического подхода и одновременно реакцией на попытки произвольных сравнений (например, у авторов, нашедших в Европе два типа абсолютизма: один – романский и германский, другие – островной и континентальный)45.

      Английский историк М. Андерсон выделяет на основании обзора всех европейских вариантов три типа абсолютизма, характерных для трех групп государств, различавшихся по признаку степени и характера самостоятельности монархической власти, не объясняя причин этих различий46. Единых критериев, которые дали бы основу для сравнительного изучения, не прослеживается в обобщающих работах о европейском абсолютизме (Р. Мандру, В. Хурбач, С. Пилложе, С. Шаньо)47.

      Отсутствием единой теории абсолютизма и критериев сравнения объясняется многофакторность сопоставлений, периодизации и классификации

42

Louis XIV and Absolutism. L., 1976.

43

Kossmann EN. The Singularity of Absolutism. / Ibid. P.13.

44

Durand G. What is Absolutism? / Ibid. P.18.

45

Люблинская А. Д. Франция при Ришелье. Французский абсолютизм в 1630 – 1642. Л., 1982.

46

Anderson М. Europe in the Eighteenth Century 1713–1783. L., 1970. абсолютизме (Р. Мандру, В. Хубач, С. Пилложе, С. Шаньо)

47

Pillogée S. Apogée et declin des sociétes d’ordres, 1610–1787. P., 1969; Chagniot J. Les temps modernes, 1661–1789. P., 1973; Mandrou R. L’Europe «absolutiste». Raison et raison d’état. 1649–1775. P., 1977.