Петля Сергея Нестерова. Руслан Григорьев

девушка с отчаянностью искательницы приключений во всем своем облике. Она не утруждала себя глубокими моральными и философскими проблемами, жила, что называется, одним днем. Находились люди высокой морали, считавшие ее поведение легкомысленностью, граничащей с распутством, однако подавляющее большинство ребят и девчонок принимали ее такой, какая она есть: веселой, бесшабашной, безгранично доброй, органически не способной на ложь и притворство. Тем более что она никогда не вела себя вызывающе, и ее поведение было естественным. А мужики? Что мужики? У каждого свои слабости.

      Рядом с Галкой, ближе к проходу, сидела Любочка. Нестеров поймал себя на мысли, что до сих пор так и не смог понять, чем она его так приворожила. Невольно вспомнились слова мамы: «Вон, какие у нее глазищи зеленые. Колдунья, прости меня, Господи! Околдовала она тебя, сыночек! Ты, кроме нее, теперь никого и видеть не хочешь, даже мать родную. А что в ней хорошего? Одно слово – колдунья!»

      «Кто знает, может и права мама? – Пронеслось в Сережкиной голове. – Взять хоть сегодняшнюю картинку: девчонки одна другой краше, а мужики только на нее пялятся… А чего это официант им бутылку шампанского принес, у них еще вино не допито? Понятно… Презент вон с того столика, за которым четверо парней в одинаковых клубных пиджаках… Вот, козлы, руками машут… Какая-то эмблема на нагрудном кармане… отсюда не разобрать».

      Возмущение Нестерова нарастало.

      «Девчонки, вы обалдели? Будете пить шампанское на красное вино? Да вам по мозгам так вдарит, мало не покажется!.. Дурочки, пьют! И еще этим униформистам глазки строят, улыбочки делают… Мужикам этого только и надо, чтобы перейти к активным действиям. Хорошо, хоть танцев нет… Ладно: Галка – здесь все понятно, она сейчас еще пуговички на кофточке расстегивать будет. Но моя-то куда?! Тоже мне, Мэрилин Монро советское!»

      Сергей потерял счет времени и в возбуждении, которое его охватило, не замечал своего состояния, хотя на самом деле морозец медленно, но уверенно делал свое дело: ноги в легких ботиночках были как деревянные.

      …А в шашлычной от визуальных контактов перешли в вербальным, стали перекидываться репликами. Потом один из парней встал, чтобы подойти к столику девушек… Мамочки родные! Да в нем за два метра роста! Это же баскетболисты… точно, баскетболисты! Из сборной, наверное, то-то у них пиджаки одинаковые.

      – Спортсмены не пьют, спортсмены не пьют! – бормотал Нестеров. – Пьют, еще как пьют! И закусывают неплохо… По девкам, смотрю, тоже не дураки, – уже со злостью отмечал он. – Не жениться же они собрались… Дело известное, по пьяни любая подойдет… Нет, ты смотри: вот дуры! Смешали красное с шампанским, и теперь им море по колено. Что баскетболисты, что футболисты – без разницы… Любочка! Ты-то куда? Нет, этого я от тебя не ожидал! Что ж ты делаешь, невеста?

      Злость и возмущение переполняли. Он несколько раз порывался уйти, но не мог этого сделать: что-то держало его не хуже морского каната.

      В ресторации все катилось