Александр III. Истоки русскости. Владимир Гречухин

и продолжалось по Ярославской губернии. Путевые очерки князя хорошо известны, они вскоре были дважды опубликованы. Но, может быть, для нас особенно интересны его письма к великому князю Александру Александровичу. Это очень яркие и интересные материалы, живо передающие взгляды человека – наблюдателя провинциальной жизни и содержащие немало примечательных оценок новшеств в её бытии.

      В этих оценках Мещерский весьма критичен, а нередко даже и иронически резковат. И этот тон не бывает смягчен даже встречами с провинциальными предпринимателями, осуществляющими солидные коммерческие проекты. Таковы, например, его отзывы о могущественных купцах Рыбинска и Торжка. И на этом общем фоне благоприятностью своих содержания и тона резко выделяется июньское письмо из Мышкина. Для нас оно интересно целым рядом своих особенностей.

      И самая первая из них – это искреннее проявление близких товарищеских чувств к Цесаревичу. Вот пример такого сообщения: «Поклон Вам от Волги, поклон, задушевный, Александр Александрович! Стихи, предпосланные письму, выражают мое настроение души: вспоминаю про наше осеннее плавание и жалею искренне, что Вы так далеко. Из Ярославля, как нарочно, пришлось плыть на “Поспешном” до Рыбинска, а из Мышкина, куда забросили мои похождения, на “Наяде” до Твери…»

      Вторая – это хорошее знание князем хозяйственных особенностей Мышкинского уезда. Он отмечает в своих письмах, что этот уезд его особенно интересует как наиболее земледельческий в Ярославской губернии. И князь пишет, что на сей раз его особенно привлекает жизнь крестьянского мира, и он желает с нею познакомиться поближе.

      Третья важная особенность заключается в том, что письма Мещерского содержат отсылки – напоминания о путешествии с Цесаревичем. Они углубляют благонадежность интонации рассказа. И особо важной особостью этого повествования мы видим весьма приятное (и отчасти даже удивительное) мнение о культуре быта мышкинских крупных предпринимателей. Если в ряде других мест оценка купеческого быта резко отрицательна, то в мышкинском случае она является самой благонадежной. И мы находим уместным подтвердить это обращением к запискам Мещерского.

      Сперва приведем извлечение из его путевого очерка, в котором звучит отзыв о мышкинском купце первой гильдии Петре Евгеньевиче Чистове (племяннике Тимофея Васильевича Чистова): «… владелец другого дома считается одним из богатейших хлебных торговцев. Он принял нас очень любезно и прежде всего повел нас осматривать дом. Поднявшись по лестнице на бельэтаж, хозяин сказал нам: “Всё, что вы видите, всё это от Тура”, как бы для того, чтобы приготовить нас к ожидавшему великолепию: и действительно, в этом бельэтаже, где давались балы для окрестных помещиков, мы нашли много роскоши и туровского вкуса, причем заметили, что хозяин живет в этом бельэтаже и устроил себе безупречный по удобствам кабинет: роскошь, значит, успела сделаться потребностью жизни».

      Далее мы обратимся к материалам второго посещения