Подводные камни. Нора Робертс

же вернетесь и расскажете, как обстоят дела?

      – Да. Ты готов пойти в суд и дать показания?

      – Да. Готов. – От этой мысли изрядно прибавилось сил. – Я хочу посмотреть ему в глаза и рассказать все, что он с нами сделал. Очень хочу.

      – Вот и славно. У тебя будет такая возможность. Обещаю.

      – Сэр… спасибо. За то, что вытащили меня и спасли Бритт. Я никогда этого не забуду.

      – Береги себя, Зейн. А теперь иди в дом, пусть бабушка и дедушка о тебе позаботятся.

      – Да, это они умеют… Я иногда представлял, как здорово было бы жить здесь, – сказал Зейн, когда Ли проводил его к крыльцу. – Особенно когда становилось совсем худо.

      – Теперь это твой дом. – Ли открыл сетчатую дверь. – Сам дойдешь?

      – Да. Справлюсь.

      «Не сомневаюсь, – подумал Ли. – Ты – справишься».

      – Скажи Эмили, нам пора ехать.

* * *

      По дороге в полицейский участок Эшвилла они молчали. К тому времени Ли успел убедиться, что Эмили – женщина суровая и умеет держать себя в руках, однако перед дверью комнаты для допросов все равно замешкался.

      – Вы точно готовы?

      – Ли… – Эмили взяла его за плечо. – Я должна. Даже если это ничего не даст, только успокоит мне совесть, я все равно обязана с ней поговорить.

      – Когда закончите, постучите в окошко.

      – Хорошо.

      Келлер открыл дверь и жестом попросил полицейского внутри выйти. Эмили зашла, и за ней лязгнул замок.

      Элайза сидела за небольшим столом, выпрямив спину и положив скованные руки перед собой. На лице пестрели синяки, но взгляд, как заметила Эмили, горел яростью.

      – Ну наконец-то.

      Живот поджало. Эмили, не обращая внимания, села напротив сестры.

      – Думаешь?

      – Я торчу в этой дыре целую вечность. Мне не говорят, ни где Грэм, ни что происходит. Ты должна немедленно все выяснить. Мой адвокат уверяет, что скоро снимет эти нелепые обвинения и нас выпустят под залог. Но пока мне нужны кое-какие вещи. Я дам тебе список.

      «Какая прелесть, – подумала Эмили. – Все, как всегда. Только я уже не та, что была прежде».

      – Не утруждай себя. Ты зря думаешь, что я здесь ради тебя. Это не так. Тот факт, что ты не спрашиваешь про детей, только подтверждает, что я поступаю правильно.

      – Мои дети – вовсе не беспомощные младенцы. Они сговорились против меня и Грэма. Зейн спятил, Эмили. Ты даже не представляешь, что он…

      – Заткнись!

      Услышав рык, Элайза ошарашенно дернулась.

      – Еще одно слово в адрес Зейна – и я уйду. Ты останешься совсем одна. Я знаю, что вчера случилось. И что было на позапрошлое Рождество. Я знаю все, поэтому, Элайза, хватит ломать комедию.

      Чтобы удержать себя в руках, Эмили откинулась на спинку стула.

      – Мне разрешили с тобой поговорить – наедине, без прослушки, что, кстати, против правил. Я должна знать, зачем. Зачем поступать так с Бритт и Зейном? Зачем позволять Грэму так обращаться с собой и с ними? Мне надо знать.

      – Хватит дурить, хоть раз сделай что-нибудь полезное! Мне нужен мой крем для лица. Веришь двум озабоченным подросткам, а