Преодоление невозможного. Аким Сергеевич Лачинов

лет тридцати нехотя открыла дверь. Сперва она не хотела пускать меня ночевать. Потом всё же согласилась. У неё было большое горе: отца и мать то ли бомбой убило, то ли немцы расстреляли, а мужа забрали в армию. Она осталась с двумя маленькими детьми. В доме ничего особенного нет, видно, семья жила бедновато. Есть совершенно нечего. Кое-как я примостился в передней. Уснуть не смог на голодный желудок, а на рассвете двинулся в путь.

      Теперь я шёл дорогой, по которой почти никто не ходил и не ездил. По обе стороны тянулся лес. Опять, как и раньше, искал ягоды, а порой ел траву. Ночевать приходилось в лесу.

      Однажды по дороге я встретил одного молодого украинца лет двадцати пяти. Я спросил, куда он держит путь. Он ответил: «Мы теперь свободны, немцы дали белорусам и украинцам бумагу. Нас трогать не будут, мы вольные люди». По всей вероятности, это бывший красноармеец, переодетый в гражданскую одежду. О себе он почти ничего не рассказал.

      Я высказал своё мнение: «Это фашистская брехня, не верь ты им. Какая может быть свобода для советских людей у фашистов? Зачем тебе идти на запад? К кому? Для чего? Чтобы стать холуем? Надо идти на восток, прорываться к своим». Долго он со мной не соглашался, но всё-таки я его уговорил, как мне показалось. Парень призадумался.

      Уже солнце зашло за горизонт. «Давай зайдём в село, – предложил молодой человек. – Там живет знакомый старик, у которого можно немного перекусить и переночевать, а утром двинемся на восток». Я сперва не соглашался с его предложением. Во мне боролись два чувства. Одно говорило: «Хорошо бы сейчас перекусить да переночевать в хате», а другое: «Не надо в село заходить, это провокация, надо идти лесом на восток». В конце концов, я всё-таки поддался уговорам попутчика. Мы пошли в село. Это было местечко Иви.

      Плен

      В центре села стояло несколько человек. Мы только хотели пройти мимо, как к нам подошёл поляк. Позже узнал, что это староста. Мой попутчик указал старосте на меня. На ломаном русском языке староста-поляк предупредил, чтобы мы никуда не отходили. Оказывается, староста хорошо знает моего попутчика, кое в чём он помогал ему. Я понял, что попал в ловушку. Через несколько минут на мотоцикле прибыл немецкий офицер со старостой. Офицер завёл нас с парнем в сарай и запер на замок. В сарае, кроме нас, находился ещё один человек. Я обратился к попутчику: «Куда же ты меня привёл? К фашистам в лапы?» – «Откуда же я знал, что так получится?» – «Врёшь, ты знал!» – «Ведь я тоже с вами вместе».

      Вмешался третий: «Ты попал сюда по своей воле, ты всё время околачивался возле поляка-старосты, был его «холуем». Третий хотел было ударить его, но почему-то воздержался. Мы в один голос крикнули: «Предатель!» Перебранка между моим попутчиком и третьим продолжалась ещё несколько минут. Потом все замолчали, и каждый погрузился в свои раздумья. По всей вероятности, незнакомец попал в сарай тоже из-за попутчика.

      Рано утром три немецких солдата вывели нас из сарая. Попутчик поглядывал по сторонам, видимо искал старосту-поляка, чтобы он выручил его. Но старосты не было.