Снегурка. Новая сказка. Павел Грюнмайер

слезой,

      папа в двери к ней стучится,

      мама-ж к папе в лоб метлой:

      – Не отдам кровинку нашу!

      Не отдам тирану Машу!

      Машка, дверь не открывай…

      – Мама, есть ли в жизни рай?

      – Есть! – кричит Карат в ответ, -

      На перинах царских…

      – Нет…

      В это время в небесах,

      в белоснежных облаках,

      на летающем ковре

      принц Вишван спешил к судьбе.

      К фейерверку и к салюту,

      к пиру, к свадьбе, за валюту,

      заказал Вишвана царь,

      чтоб тот пел три дня как в старь!

      Чтобы мир весь удивить,

      чтоб себя повеселить,

      чтоб потом весь свет гудел,

      как богат царь, да умел –

      щедр и знает в шоу толк -

      пригласить Звезду – Ну, волк…

      На ковре на самолёте,

      целый день принц был в полёте,

      благородной цели для -

      чтоб воспеть любовь царя.

      Царь же, Машу ожидая

      и подарки принимая,

      принца рядом усадил,

      так как прессу подпустил.

      Та, осыпав жениха

      фотовспышками, жужжа,

      микрофоны ткнула в принца,

      мол, давай, хвали царя.

      Принц, смущаясь, мило встал,

      восхищенье показал,

      и спросил царя не вдруг:

      «О, ответь мне, грозный друг.

      Как без слёз и без мытарства,

      без насилья и коварства

      с царства сделать райский сад?

      Научи всех нас… О, как?»

      «Так!» – услышал он ответ.

      И ответ, как знанья свет

      раздробился многократно

      в сводах челядью приятно.

      В торжестве застыл Стобед:

      «Был я ключник много лет

      и жила страна моя,

      как безмужняя жена.

      Без защиты, без опоры,

      слыша лишь одни укоры…

      И тогда решился я…

      (кто-ж тогда, коли не я?)

      эту глупую Орлицу,

      двухголовую жар-птицу,

      что металась над страною

      вольной вольницей тупою,

      к месту я определить,

      не болтаться чтоб – служить!

      И её я заманил,

      в тайном тереме закрыл,

      в золочёной сетке-клетке

      нрав сей птицы усмирил!

      …чтоб народ мой не бузил,

      много чтоб не ел, не пил,

      чтоб не вредничал, не ржал,

      чтоб корону уважал!

      – Ну, а как же сам народ?! –

      округлился принца рот, -

      неужели согласился?..

      Неужель не возмутился?..

      Неужели не захотел,

      воле чувствуя предел,

      птицу вновь освободить,

      знаньям мудрым путь открыть?..

      Самозванец раздражённо

      веком дёргая неровно,

      закипая, зашипел:

      «Молод, глуп ты, неумел…»

      – Знанья – в этом вся крамола!

      Будет много знать корова,

      так не даст себя доить…

      Молочко то любишь пить?

      И запомни, Принц Вишван,

      знанья