Панорама. Александр Паваль

Ларин и помахал ладонью. – Как самочувствие?

      Девушка перевела взгляд на Антона и указала пальцем на телеприемник.

      – Включить звук?

      Она кивнула.

      – О! Да ты меня стала слышать! Как голова? Не болит?

      Она сдвинула брови, будто вспоминая.

      – Голова. – Ларин указал на повязку. – Не болит?

      – Н-н, – протянула девушка.

      – Ты делаешь успехи! – с оптимизмом сказал хозяин квартиры. – Смотри, что я принес! – И он высыпал из большого целлофанового кулька джинсы, юбки, майки, топики, нижнее бельё. Всё, что насобирала сердобольная Таисия Андреевна.

      Она опустилась на колени, взяла голубую майку с надписью «Wrangler», помяла ткань пальцами и приложила к щеке. И так каждую вещь. За время этой своеобразной примерки Антон успел настрогать овощной салат и разогреть пиццу.

      Они ужинали за кухонным столом. Ларин смотрел, как механически, не торопясь, тщательно прожёвывая, кушала Мария. Прошло трое суток, но она не сказала ни слова. Надо искать врача, а то и не вспомнит ничего.

      Но всё-таки она вспомнила. На следующий день. Но сначала был телефонный звонок.

      – Антон Ларин? Вас беспокоит следователь Бирюков, РОВД Тосно. Вы забрали из районной больницы женщину с неустановленной личностью, которую записали на свою фамилию?

      – Да.

      – Где находится эта женщина?

      – Она находится у меня в квартире.

      – Вы можете прислать мне её фото?

      – Я не делал фото.

      – А можете сделать?

      – В данный момент я на работе. Домой вернусь только вечером.

      – Хорошо. Я свяжусь с вами вечером.

      Однако вечером, вместо телефонного звонка, раздался звонок в квартиру. На пороге стоял полицейский в чине старшего лейтенанта. Из-за его спины выглядывало два человека: женщина неопределенного возраста с поношенным лицом и немытыми волосами, и короткостриженый парень с печатью сидельца на остроносом лице.

      – Я – следователь Бирюков. У меня заявление от гражданки Назаренко из деревни Гришино о пропаже её дочери Ольги, 2000-го года рождения. Предъявите для опознания девушку, которую вы забрали четыре дня назад из больницы Тосно, – потребовал он.

      Когда Антон подвел к двери свою квартирантку, женщина выскочила из-за спины полицейского и бросилась с объятьями.

      – Оленька! Доченька!

      Девушка оторопело уперлась взглядом в следователя, в то время, как родная мать буквально повисла на её шее.

      Бирюков раскрыл паспорт и внимательно сличил фото с оригиналом.

      – Гражданка Назаренко Ольга Петровна? – вопросил он.

      Мария, она же Ольга Назаренко, растеряно молчала.

      – Да она это, она! – выкрикивала женщина, отпустив своё чадо из объятий.

      – А вы, что скажите? – обратился полицейский к парню с крысиным взглядом.

      – Да! Точно она! Олька! – скривился в улыбке свидетель опознания. – Ещё бы я её не узнал! Я же говорил: сбежала она, гулена! Давай, квашня, поехали домой!

      Девушка отступила