Субъект как несубстанциальное основание бытия: концепция «Приспособления». Екатерина Биричева

внимание целиком в основания сферы Я, хотя и признаёт, что «явление не существует без чего бы то ни было, что является»33. При этом не стоит полагать, что явление – это чистая видимость или продукт человеческой деятельности. Оно как раз представляет собой «второй полюс», отношение познания к которому и выстраивает Я. Кант осуществляет «коперниканский переворот», утверждая, что «предметы (как объекты чувств) согласуются со свойствами нашей способности представления»34, а не наоборот. В этом и выражается ощущаемая мыслителем онтологическая интуиция априорного: коль скоро заданы некие пределы, то предметы, о которых Я в силу некой данности в бытии сможет выстраивать своё представление, должны быть изначально соразмерны способу построения этих представлений. Таким образом, познание становится возможным в сфере явлений, поскольку свои представления о мире Я может строить на основании изначального соответствия предметов познания априорным свойствам сознания. Опыт согласуется с нашими представлениями и устанавливаемыми нами принципами, поскольку изначально до опыта уже есть условия этого согласования.

      Утвердив благодаря интуиции априорного в «Критике чистого разума» то, что познание принципиально возможно, Кант переходит к разворачиванию своего способа бытия. На вопрос «как возможно познание?» он отвечает: на основании чистого разума. Декарт впервые использует выражение «чистый разум», подразумевая под ним «мыслящую субстанцию» нашего Я. И теперь cogito становится субъектом кантовской онтологии – активность разума как способ, обосновывающий и разворачивающий априорность познания. «Разумом называется способность, дающая принципы априорного знания»35.

      К прояснению этой способности, по Канту, необходимо применить критический подход, поскольку восприятие отдельных Я различается (оно субъективно в ощущении цвета, вкуса и т.д.). Критика чистого разума предполагает и постоянное обращение к интуиции априорного. Как бы ни различалось восприятие каждого по содержанию, оно остаётся восприятием в силу неких условий чувственности – принципов априорного знания. Но здесь необходимо обратить внимание и на то, что разум как «дающая» способность активен по отношению к «данному» вбытии. Активность кантовского субъекта в том, что он представляет, ставит перед собой то, что находит в «данном», в наличии, поэтому познание возможно не просто как восприятие, но и как активное конструирование объективности мира. Подчёркивая эту особенность кантовской мысли, Ж. Делёз пишет: «Фундаментальная идея того, что Кант называет своей "коперниканской революцией", такова: замена идеи гармонии между субъектом и объектом (целесообразное согласие) на принцип необходимого подчинения объекта субъекту»36.

      Таким образом, законы, по Канту, имеют место не в самом мире, авсубъекте. Я постигает мир даже не в силу своих органов чувств, а благодаря априорным принципам, содержащимся в его сознании до опыта. Пространство и время являются

33

Там же. С. 40.

34

Там же. С. 35.

35

Там же. С. 67.

36

Делёз Ж. Критическая философия Канта: учение о способностях // Делёз Ж. Эмпиризм и субъективность: опыт о человеческой природе по Юму. Критическая философия Канта: учение о способностях. Бергсонизм. Спиноза. Москва, 2001. С.158.