Вечерний караван. Артем Андреевич Белоусов

локтем в нескольких сантиметрах от моего лица. На метраж туалетных комнат в этом заведении явно поскупились.

      Девушка поправляла свои рыжие кудри, будто забыв о моем присутствии. Я молча наблюдал за тем, как она безуспешно пыталась привести растрепанные волосы в порядок, молясь, что моя физическая оболочка и вправду стала невидимой – так я мог бы просидеть здесь до завтрашнего открытия кафе, избежав злополучного счета и маячащей возможности мыть посуду на кухне в зачет его уплаты.

      Стараясь не отвлекать девушку от наведения марафета, я проскальзываю к унитазу и сажусь на него, приняв позу эмбриона. Опустив подбородок на колени, я разглядываю свою соседку по туалетной комнате, не найдя лучшей альтернативы для изучения в помещении метр на метр.

      Расстегнутая косуха, из-под которой выглядывала футболка с Марсианином Марвином, джинсы и белые кроссовки на ногах. Лицо, до этого скрытое под толстым слоем растушеванной гуаши, оказалось усыпано веснушками. Рассматривая себя в зеркало, девушка, чьи искаженные до этого рыданиями черты только успели прийти в норму, снова заходится в слезах.

      Я не знал, как вести себя в подобных ситуациях. Женщины оставались для меня загадкой, а весь мой опыт взаимодействия с прекрасным полом ограничивался первыми свиданиями, после которых мне так ни разу никто не перезвонил. Наверное, большинству девушек неинтересно слушать фанатичные рассказы о лучших фильмах студии Shaw Brothers, но и я не то чтобы расстраивался по таким пустякам. Моя вера в то, что где-то по городу ходит та единственная, что сможет по достоинству оценить мои редкие познания, перевешивала длинный послужной список неудач на любовном фронте.

      Подобрать нужные слова, которые сработали бы подобно ключику, закрывающему ящик Пандоры со всеми горестями, взвалившимися на несчастную девочку, оказалось для меня непосильной задачей. Пытаясь выдавить из себя хотя бы несколько реплик поддержки, я закашлялся аки астматик в момент приступа – пересохшее от волнения горло дало о себе знать. Страх за свою жизнь возобладал над переживаниями за плачевное состояние соседки по туалетной комнате, из-за чего я вскочил с унитаза и, пододвинув своим тазом девушку, присосался к крану, жадно поглощая водопроводную воду. Почувствовав, что тревога отступила, я, вытерев рот ладонью, решаюсь обратиться к бедняге. Я успеваю произнести лишь "Эй, не стоит" перед тем, как девушка перебивает меня.

      – Слушай, мне не нужны соболезнования от неудачника-извращенца.

      – С чего ты взяла, что я извращенец? – я и вправду озадачен столь безжалостным наговором.

      – То есть с неудачником я попала в десятку, любитель заглядывать к женщинам в туалеты?

      Замечание, которое действительно сложно парировать. Я мямлю что-то нечленораздельное в ответ, на что девушка, чье выражение лица схоже с физиономией психиатра, слушающего изречения пациента с шизофазией, скептически кивает головой. Я замолкаю. Пожелав мне хороших посиделок