Ничего не бойся. Елена Романова

радио.

      – Скука смертная.

      – Не люблю я веселья, парень.

      – А вы смешной.

      – Ты тоже.

      – Опять звонит, может, сбросить ее?

      – Ответь матери.

      – Что ей сказать? Что вы похитили меня, а у вас даже маски нет? Она ментов вызовет.

      – Тогда, конечно, не отвечай.

      – Да, мама. Мы проползли мост, дальше быстрее пойдет. Еще минут десять.

      – Пятнадцать.

      – Я хочу на озеро. Говорят, там вода теплая. Можно мы сначала туда?

      – Что, нельзя?

      – Нет, конечно. Реальнее грешнику в рай билет выпросить. Вы верите в рай?

      – Не особо.

      – А во что верите?

      – Да ни во что. В темноту.

      – Зачем?

      – Что значит: зачем?

      – Зачем верить в темноту? Вы что, страдаете бессонницей? Хотите отоспаться там, в этой темноте своей, за все сразу?

      – Типа того.

      – Отстой.

      – А ты что, веришь в рай?

      – А что мне еще делать? Думаете, я хочу в какую-то темноту потом? На хрена мне такое сдалось? Я и тут-то ни черта не видел, и там – темнота. Спасибо, конечно, но что за мрак вообще?

      – Ну, а чего ты хочешь – там?

      – Там – ничего, хочу обратно на землю, в шкурке поздоровей и посимпотнее.

      – Ты и так симпатичный.

      – Это потому, что вы старый, вам кажется, если я мелкий, то автоматом красивый.

      – С чего это ты взял?

      – Мать всегда так говорит: смотрю я на молодых, все кажутся красивыми.

      – А сколько твоей матери лет?

      – Меньше вашего.

      – Может, я просто так выгляжу.

      – И сколько вам?

      – Достаточно.

      – Вы что же, так плохо живете?

      – Да нормально я живу, как все.

      – А мечтаете о темноте.

      – Я не мечтаю о темноте. Я просто думаю, что там – темнота. А во что мне верить? Что в раю «облака, сизокрылые лошадки»? А Бог до земли бородой оброс?

      – Если бы Он до земли бородой оброс – она бы где-то да торчала. Прикиньте только, сколько бы туда паломников перло! И сколько из них захотели бы влезть наверх, интересно?

      – Понятия не имею.

      – А вы бы полезли?

      – Зачем?

      – Чтобы узреть, так сказать, чудо воочию.

      – Что за бред?

      – Ну разве вам не захотелось бы отрезать малюсенький локон и носить, типа, в медальоне.

      – Нет.

      – И то правда. Невесты Христовы давно растащили эту бороду на части. Но разве могла бы она закончиться, в самом деле? Неужели нашему Богу наскучила его борода и он побрился?

      – Мы куда-то не туда свернули.

      – И правда. Вы решили похитить меня?

      – Наоборот. Я уже мечтаю поскорее сдать тебя на руки.

      – Кому, врачам?

      – Матери.

      – Но она не врач. Что она может сделать?

      – А что ты хочешь, чтобы она сделала?

      – Не знаю, но точно не хочу, чтобы она за меня болела. А вот и она. Вон, видите женщину в платье, это моя мама. Мам, привет. Может, все же сгоняем на озеро. Я сто лет не купался.

      – После.

      Дурочка

Свет

      Жила-была