Странник. Михаил Русаков

печатать первый лист. Крымов и Сергей Петрович взяли по экземпляру и углубились в чтение. Когда Сергей Петрович заканчивал править первый лист, а Люся печатать второй, раздался громкий стук в дверь. Крымов крикнул:

      – Войдите, – но стук повторился. Сергей Петрович пошёл к двери, но Крымов опередил его и открыл дверь. За ней стоял Меньшов с графином, заполненным розовой жидкостью (как потом оказалось – клюквенным морском) в одной руке и четырьмя стаканами в другой.

      – Заходи и разливай.

      Игорь подошёл к столу, за которым работала Люся, расставил стаканы и разлил морс. Все поблагодарили и немного отпили, только Сергей Петрович выпил до конца. Люся закончила печатать Пояснительную записку и взялась за чистовой вариант Положения. Заметив, что она закладывает в машинку один лист, он спросил у Крымова:

      – Вы не будете сохранять копии исходящих документов?

      – А надо?

      – Обычно так делают. Бывает нужно проверить, что именно было написано раньше.

      Крымов посмотрел на Люсю, та всё поняла и заправила в машинку два листа с копиркой. Как только она закончила, Крымов передал ей черновик Требования на материальное обеспечение.

      – Посмотри, что я там написал по канцелярским принадлежностям, если чего не хватает, добавь сама.

      И продолжил обсуждать с Сергеем Петровичем текст Пояснительной записки. Они закончили как раз к тому времени, когда текст Требования был готов. Поменявшись с Люсей бумагами, занялись корректировкой списка. Читая перечень необходимого, Сергей Петрович поразился, насколько предусмотрительным оказался Крымов. Единственное, что он предложил добавить, были плотные шторы на окно. И то не потому, что они были так необходимы, а в предвидении предстоящих бомбардировок Москвы и необходимости светомаскировки39. Когда они закончили, Люся всё ещё перепечатывала текст Пояснительной записки начисто, поэтому, положив выверенный список на её стол, они стали вычитывать опечатки в чистовом экземпляре Положения, потом переключились на Пояснительную записку и, наконец, на уже готовое Требование. Когда с опечатками было покончено, Крымов обнаружил, что подписать бумаги можно только простым карандашом и обратился к Люсе:

      – Ты здесь лучше всех разбираешься в делопроизводстве. Можно подписать карандашом?

      – Прямого запрета, вроде нет, но так не принято.

      Крымов погрустнел:

      – Где же ручку то взять? Не хотелось бы подписывать в приёмной наркома.

      Но Сергей Петрович его успокоил:

      – Товарищ Сталин, обычно, подписывает бумаги синим карандашом. Почему Вы не можете подписать простым? Прямого запрета ведь нет.

      Крымов вздохнул, взял карандаш, расписался во всех трёх бумагах и сложил их в папку.

      – Значит так, я отнесу бумаги начальству, Меньшов идёт в Военторг, а вы продолжайте оформлять…, – он замялся, не зная, как назвать то, что пишет Сергей Петрович, – аналитические записки. После обеда пойдём по магазинам, надо подобрать Вам одежду. Игорь, пожалуйста, купи мне в Военторге пару подворотничков.

      Когда

39

На самом деле режим полного затемнения был введён в Москве приказом МПВО (Местной противовоздушной обороны) Москвы и Московской области уже 22 июня 1941 г. Но автор узнал об этом уже после того, как написал несколько связанных со шторами эпизодов. И не стал их переписывать.