Возмездие Приста. Максим Ващенков

нравилась её уверенность и упорство, он не сомневался, что Рене станет счастливой матерью и верной женой.

      – Среди бижутерии вашей супруги я нашла серьгу без пары. Это синий сапфир, обрамлённый золотом.

      По глазам Приста Рене поняла, что он догадался, о какой вещице идёт речь.

      – Я хотела…

      – Я подарил ей эти серьги в наше первое Рождество, – Прист говорил, глядя куда-то сквозь собеседницу, – Как-то так получилось, хм, одна серёжка упала. Она сломалась, ударившись о пол. И Андре, она решила, что это плохой знак. Глупо конечно и наивно, но так она видела мир. Она видела знаки, следовала за ними и верила в судьбу. Разбитое украшение повергло её в смятение. Она мучилась, искала свои ошибки, пыталась распознать среди знаков ответ. Нет, она не была одержима, просто Андре… В общем, я сделал из сломанной серьги кулон, исправив плохой знак. Андре была счастлива.

      Рене смотрела на детектива с сожалением. Прист тосковал, и было видно, что он нуждается в поддержке.

      Темнело. Солнце быстро погружалось в пучину облаков, окрашивая небосвод вечерними красками. Звёзды потихоньку начали занимать свои места, а серебряный диск луны смутно проявлялся сквозь громадную тучу, нависшую над городом. Зажглись уличные фонари, в домах загорелся свет, из труб повалили столбы чёрного дыма. Этот район был оживлённым и шумным, лондонцы и не готовились ко сну. Торговцы всё ещё демонстрировали свои товары, газетчики выкрикивали сенсации и цитировали отрывки из статей, которые должны были заинтересовать горожан, таверны и пабы пополнялись бочками с пивом и вином, проститутки подыскивали клиентов с толстыми кошельками, а молодые парочки прогуливались, наслаждаясь прохладным прозрачным воздухом. Самым ярким и примечательным домом на этой улице был особняк Уэста Стэнфорда, который уже вовсю принимал гостей.

      – Остановите, пожалуйста, здесь – попросил кэбмена Прист.

      Они не стали подъезжать прямо к воротам, ведущим на территорию дома профессора, а высадились на углу.

      – Как мы попадём внутрь? – спросила Рене, следуя за детективом, который направился к задней части дома. Там ограда была скрыта от посторонних пышными кустарниками и яблонями.

      – Помните, я уходил в разведку? Я обошёл территорию со всех сторон в поисках дыры в заборе или какой-нибудь калитки, но так ничего и не нашёл. Зато в той стороне – он указал на ветви, перегнувшиеся через ограду, – Можно будет перелезть в сад Стэнфорда. Там забор не такой высокий, и место безлюдное.

      После дождя земля превратилась в сплошную грязевую кашу, и пришлось замарать обувь, пробираясь сквозь заросли.

      – Завёл нас в какую-то трясину – ворчала Рене, её туфли утопали в чавкающей, желеобразной массе.

      – Другого пути нет, – оправдывался Кристофер, увязая в грязи, – Ты уж прости.

      Их обувь потеряла былой блеск и пристойный вид, и без того унылое настроение испортилось ещё больше. Рене подняла подол платья, чтобы не испачкать его, и пыталась ступать по следам Приста,