Тени давно минувших лет. Александр Койфман

Град выглядит как типичный крупный северный замок или, скорее, крепость. С двух сторон крутые откосы холма, вдоль третьей стороны тянется дорога вверх, к вершине холма, вьется около стен, чтобы удобнее было обстреливать врагов из выступающих вперед секторов стен с башенками наверху. А с четвертой стороны Град помимо небольших откосов защищает ров с перекинутым через него у единственных ворот подъемным мостом. Если забыть, что стены не каменные, а из толстенных дубов, можно подумать, что это творение варягов. Впрочем, так оно и есть.

      Оглядела открывшуюся после ворот картину почти зимнего града, стало грустно. Как это не похоже на яркий летний Константинополь с его каменными громадами дворцов, чистыми улицами (ведь по окраинам ее не возили)! А здесь и слева, и справа от свободного пространства по обеим сторонам дороги, ведущей к Теремному двору, – серые от времени беспорядочно разбросанные деревянные дома, грязные проулки, которые и улочками не назовешь, ни одного храма. Только справа, почти у вала несколько возвышается над домишками храм Перуна и грандиозный его идол. Все нужно перестраивать, все старье ломать, строить новые каменные дома. Да и стенами нужно заняться, только сколько же денег нужно на это потратить?

      Вскоре по приезде княгиня Ольга затеяла строить в Киеве невиданное дотоле диво – каменный дворец. Привезенному из Константинополя мастеру пришлось долго объяснять местным строителям новую технологию: забутовку фундамента, пережигание извести, кладку кирпичей. Хорошо, что среди строителей нашлись люди из бывших пленных хазар, строившие дома у себя в Итиле. Хотя бы заготовку кирпичей не пришлось объяснять. Строительство – дело затяжное, раствор схватывается очень долго. Ольге хотелось поскорее получить новый дом, но пришлось терпеть строительство много лет.

      Потянулись долгие зимние вечера, когда солнце уже зашло, а спать еще не хочется. Ольга снова стала приглашать вечерами в свои покои Малку. Собственно, не всегда они разговаривали, иногда Ольга просто глядела на горящие в очаге поленья, думала свою думу, а Малка тихо сидела в уголке на ларе, стараясь не мешать княгине. А думы не всегда радостные: то вспомнится почти месячное сидение в Константинопольском предместье Суде, когда лживые придворные Константина Багрянородного через день придумывали все новые причины невозможности организации официальной встречи, то так быстро пролетевшее время любви с князем Игорем. Ведь они реально жили совместно меньше пяти лет, хотя женили их раньше.

      Правда, тут же вспоминала страшные мести древлянам, которые она, именно она, придумывала для них, хотя хворавший уже тогда воспитатель Святослава Асмуд, да и остальные мудрые советники предлагали все время пути для замирения. Только Свенельд своим молчанием поддержал ее тогда. Какое может быть замирение, если они лишили ее возлюбленного супруга? Да, тяжко ей было ходить в походы против них, оставляя дома не только трехлетнего Святослава, но и совсем маленького Глеба, но зато проклятые древляне никогда больше