Спорим, мы не разведёмся?. Алла Биглова

приняты, – киваю я. – И ты меня прости, но простить тебя сейчас я не могу, – мои слова звучат грубо, но это истинная правда.

      Гриша грустно смотрит на меня, но кивает, принимая мои слова.

      – Добавь меня, пожалуйста, в чат, – наконец, решаюсь, я.

      – Зачем? Ты же не хотела эту тонну спама, – его брови поднимаются вверх, а в его голосе сквозит удивление.

      – Теперь придётся. Если мы разведёмся, и квартира останется у меня, придётся общаться с соседями, – отвечаю я, встав из-за стола.

      Не сразу понимаю, что говорю «если», а не «когда», что уже навевает хоть на какой-то шанс, пусть даже мизерный.

      Споласкиваю кружку, ставлю её в шкаф, иду в комнату и в проёме торможу:

      – Кстати, спасибо за арахисовое масло, – бросаю я и ухожу в спальню.

      Не отношения, а полный провал. Не замужество, а полный крах всего. Правильно говорят, хорошее дело браком не назовёшь.

      Тогда почему так больно, пусто и невыносимо на душе?! И совершенно не хочется расставаться?

      Глава 4

      Елена

      Несмотря на нервы и на беспокойство из-за моего шаткого будущего, быстро засыпаю от усталости. Утром встаю по будильнику, привожу себя в порядок и убегаю на работу, даже не попрощавшись с мужем. Действую на автомате, стараюсь не думать, потому что от любой мысли начинаю всё больше тревожиться на пустом месте.

      В офисе меня «радуют» очередным переводом на удалённую работу. Кажется, словно судьба сама толкает меня в руки моего мужа. Вот только одна проблема: я не верю в судьбу. Люди сходятся не потому, что им предначертано быть вместе. И расходятся не потому, что им не суждено.

      Это глупо. И странно считать, что кто-то направляет нас, когда на деле – мы сами хозяева своей жизни и судьбы.

      И я чертовски устала от всей этой крайне неприятной ситуации.

      Работаю на автопилоте: время пролетает незаметно. Когда возвращаюсь домой, мне приходит одна интересная идея, и я по пути захожу в книжный, беру блокнот на спиральках, которые легко отдирать и дома номерую их от тридцати до одного – так будет быстрее отчитать тридцать ненавистных дней.

      На улице, тем временем, за считанные мгновения дождь, до которого я успела заскочить домой, превращается в настоящую стихию, ливень. Ураган.

      Переживаю и хочу позвонить Грише: сегодня он уехал на работу не на машине. Всё ли нормально? Мгновенно одёргиваю себя. Если я решила уйти, значит, должна начинать отвыкать от него. Вот только вредное сердце со мной не согласно и выворачивает мои чувства наизнанку.

      Может, не всё потеряно?

      Всё равно волнуюсь за него. Он мне не чужой. Столько лет мы были с ним вместе. И я надеялась, что это навсегда! И, чего греха таить, надежда во мне ещё теплится.

      Гриша с небольшим опозданием возвращается, и я всё-таки встречаю его. Нервы немного сдали, а позвонить себе я так и не разрешила. Он насквозь промок. При этом почему-то снял пиджак и держит его перед собой.

      И это всё так странно…

      – Привет,