Игрушкой колдуна не буду. Марина Павельева

чаю? – откровенно засмеялся он, что меня еще больше раззадорило.

      Тут мой чертик из табакерки вырвался наружу и полетел на всех парах навстречу приключениям.

      Я подошла к парню вплотную и уперлась своей грудью в его крепкие мышцы. Подумала еще «а парниша-то качается, зачем это врачу» и обняла его за шею. И пока он не опомнился, приподнялась на цыпочки и полезла целоваться. Нагло, без предварительных сюси-пуси. Да, вот так. Решила, что если после этого спустит меня с крыльца, то хоть будет о чем рассказать девчонкам, чтобы вместе посмеяться. Не надо мной. Над парнем, который не оценил легкую добычу в моем лице. Идиот.

      Однако мои худшие опасения не оправдались. Постояв секунд пять как столб, видимо опешил от моей прыти, парень ответил на мой поцелуй. Да так крепко, что у меня самой перехватило дыхание. Ни фига себе! А потом стал работать языком… В общем, мы еще долго целовались. Затем он начал меня гладить по спине, по попе и прижимать к себе. И мне были приятны его прикосновения. На этот раз не жгло, но каждая клеточка моей кожи, по которой он проводил руками, бежала ему навстречу и кричала «давай еще».

      Чтобы закрепить успех, я опустила одну руку вниз и стала поглаживать то, что уже давно обозначилось твердой выпуклостью между ног парня. А затем, плюнув на все условности, залезла под резинку его спортивных штанов.

      – Ты, правда, этого хочешь? – глухим голосом спросил он, перестав меня целовать. – Ну, будь по-твоему, – увидел, как я согласно кивнула головой, и подхватив меня на руки, понес на диван.

      По дороге я кинула на пол сумочку, сбросила босоножки и… провалилась в любовное сафари.

      Я называла его «мой тигр», а он меня тигрицей. Мы еще и рычали как эти зверушки. И одним разом не ограничились. Было и два, и три, и четыре. Мне было весело, приятно, захватывающе, и получила я кучу ярких эмоций, которые своими ласками вызывал во мне незнакомец. Я, кстати, так и не узнала, как его зовут.

      А потом опомнилась. То ли потому, что забрезжил рассвет, то ли потому, что мой чертик из табакерки сдох.

      – Мне бы помыться, – попросила я, водя пальцем по его голой груди, когда мы обессилено лежали на диване, и подумала, что взойдет солнце, и я не смогу глядеть ему в глаза. Стыдно.

      – У меня пока нет душа. Ремонт, – парень приподнялся, выпуская меня из объятий. – Могу организовать тазик с горячей водой. Подойдет? – я кивнула, и он встал. Стройный, поджарый, с рельефным прессом и упругой попой. Фух, я отвела глаза. – Сейчас принесу, – пошел к двери, ведущей в дом.

      А я вспомнила, что Наташка просила подтверждения веселой ночки, то бишь фотку моей порочности. Дотянулась до сумки и вытащила телефон, щелкнула моего тигра уже в самом проеме. Что вышло, рассматривать не стала. По крайней мере, голого мужика было видно. Жаль, что без лица, но и так сойдет. Доказательство есть. Спрятала телефон обратно, а потом… дура, наверное… решительно оделась и выскочила с веранды. Пробежалась по каменной дорожке к ограде и бегом понеслась домой.

      Почему бегом? Сама не знаю. И вовсе не потому, что страшно было.