Игла. Мира Троп

так и поднимали ее горло, и прежде, чем голос Марины окончательно сорвался, она скороговоркой обрушила все это на Глеба. Собственные слова повергли Марину в ужас; она не была даже уверена, что действительно произнесла их вслух.

      Губы Глеба и весь он сам в секунду сделались белыми. Марина сидела как вкопанная, изумленная не меньше его.

      – Ты что же, меня бросаешь? – спросил Глеб.

      – Абсолютно верно, – ответила Марина с тем же удивлением и ужасом на лице.

      Глеб скривил губы, отпрянул от нее и желчно оглядел с ног до головы. Он будто не мог поверить, что нечто перед ним вдруг подало голос.

      – Повтори это еще раз, – велел Глеб.

      – Я уже все сказала.

      – Но ты любишь меня, – презрительно сказал он. – Ты даже целоваться прилично не умела, пока я тобой не занялся. Из дому только за хлебом выходила, пока я не стал водить тебя на тусовки. Что ты вообще без меня такое, а, сука?

      Все случилось в одно мгновение: Марина вскочила, крепко замахнулась и отвесила ему такую пощечину, что зазвенели стены.

      Глеб пошатнулся, его рука взлетела к лицу. Он стоял к Марине боком, тупо глядя на входную дверь.

      – Пошел на хрен, – сказала Марина, из последних сил сохраняя ясность ума.

      Глеб моргнул раз, моргнул второй. Осознав, что произошло, он выпрямился, дернул себя за воротник кофты и рванул к двери. Захлебываясь слезами, Марина смотрела, как он, целая погибшая в ней жизнь, выскакивает в подъезд.

      – Да пошла ты туда же, – крикнул ей Глеб. Его голос эхом разлетелся на несколько этажей. – Посмотрим, захочет ли кто-то еще с тобой нервы мотать да нянчиться. Я один был готов тебя терпеть, но с меня хватит. Будь ты, на хрен, счастлива.

      И он ушел, оглушительно хлопнув дверью.

      Марина сделала запоздалый шаг вперед и случайно наступила на кусочек яичницы. Опустив голову, она увидела, как тот, облепленный сором и волосами, скользнул у нее между пальцев. И вдруг горло девушки сжал спазм такой силы, какой она не испытывала никогда прежде.

      Марина не успела даже сделать вдох. Она поперхнулась поднявшимися к самому нёбу остатками ужина, начатым завтраком и желчью. Ее бросило вперед, и все содержимое желудка выплеснулось на мягкий ковер с длинным ворсом.

      Тем же вечером он отправился на помойку вместе с забытыми вещами Глеба.

      – Марин?

      – Да. – Девушка вымучила улыбку и мягко высвободилась из рук Игоря. Голова больше не кружилась, но тошнота подбиралась к горлу пакостными пальцами. Она мысленно досчитала до пяти, прежде чем снова смогла говорить. – Я тоже рада, что жизнь так круто изменилась в лучшую сторону.

      – Тебе дурно? Вдох и выдох, сестренка. Ты можешь это сделать, помнишь?

      – Да. Я могу это сделать.

      Игорь потрепал ее по плечу, решительно кивнув.

      Он был рядом после того, как они с Глебом расстались. Игорь отобрал у нее телефон и не отдавал до тех пор, пока не удалил из него номер телефона брюнета и все их совместные с Мариной фотографии. Он уговорил Олю перебраться