Эсхато. Бешеные. Даниил Корнаков

той самый ужасной силой, когда человек, чувствуя, что смерть неизбежна, теряет голову и пытается сделать все, чтобы отсрочить неизбежное.

      К несчастью Дианы, позади нее раздался еще один «вопль-крик», который она услышала, продолжая колотить по руке. В центре у дороги она краем глаза заметила фигуру молодой девушки и узнала в ней дочь своих соседей, семьи Медведевых. Девушка стояла, не шевелясь, и смотрела на сопротивляющуюся Диану.

      – Лиза, помоги мне! – крикнула Диана.

      Лиза услышала мольбу о помощи и побежала вперед, но только не для того, чтобы помочь: чтобы убить. Диана поняла это сразу, как только луч солнца осветил лицо юной девушки, залитое кровью. И глаза, Господи, ее глаза были такими же, как и у этого человека, что медленно убивал сейчас ее пленителя. Теперь времени не оставалось вовсе; смерть подбиралась к ней с двух сторон, и Диана Леонова, натерпевшись за эти полчаса столько ужаса, сколько не происходило с ней за всю ее жизнь, начала понимать, что это ее конец. Но вдруг раздался плач. Это была ее дочь Саша. Крики исходил из ее детской комнаты. Диана была в таком шоке все это время, что совсем забыла о своей малютке, которая лежала эти минуты совсем одна. Материнский инстинкт пробудился в матери подобно второму дыханию у спортсменов. Она заметила жетон на груди полицейского, резким движением сорвала его с рубахи, оставив большую дырку, из-под которого виднелся белый островок майки, и острием жетона начала бить по руке полицейского, пачкая свои руки новой порцией крови. Брызги разлетались по рукам, по шее и почти доставали лица, пока хватка полицейского наконец на ослабла, и Диане удалось отскочить от машины, все еще крепко держа окровавленный треугольный жетон в руке.

      Быстро приближающиеся шаги слышались все отчетливее и отчетливее: Лиза, дочь ее соседей, была уже совсем рядом, их разделяли считанные метры. Диана забежала в дом через окно, поранила правую ногу о стекло, но даже не почувствовала боли, потому что плач ее ребенка, что она вынашивала девять месяцев внутри себя, придавал ей огромную силу.

      Диана уже была в гостиной своего дома аккурат в тот момент, когда соседская девочка ворвалась туда же, выбив остатки стекла, уцелевшие на нижней раме. Она всхлипывала и рычала, смотрела бешеными красными глазами на беззащитную Диану, двадцатипятилетнюю девушку, чья жизнь еще только-только началась.

      Рывком Диана бросилась в сторону комнаты, где плакала ее малютка, надеясь на то, что успеет закрыть дверь комнаты до того, как хотя бы одна часть тела Лизы, будь то рука или что-то еще, окажется внутри.

      Диана уже забежала внутрь комнаты, увидела маленькое розовое личико, синюю распашонку с зелеными динозавриками и двигающиеся из стороны в сторону маленькие ручонки. Диана схватилась за ручку двери, потянула ее на себя, но сил не хватило. Хрупкая, как это казалось Диане раньше, девушка набросилась на нее сзади, уложив на живот с такой силой, что позвоночник хрустнул. Диана уже чувствовала горячее дыхание на своей шее, когда раздался оглушительный хлопок, отразившийся звонким