Экспедиция в ад. Владимир Василенко

равномерно распределяя вес, закрепляя все так, чтобы ни одна металлическая деталь не брякнула при ходьбе. Уже давно не имел дела с оружием, но руки все помнили, двигаясь будто сами по себе, и это доставляло мне удовольствие. Это как встретить старого друга после долгой разлуки, как обрести некую потерянную часть самого себя. Ощутив в руках холодящий ладони металл винтовки, я почувствовал себя гораздо лучше. В конце концов, это моя стихия. Еще повоюем.

      На сборы ушло не больше четверти часа, и сразу же после того, как я оприходовал все снаряжение из притащенного Ковальски контейнера, мы с Вэйлом отправились к десантной капсуле.

      Капсула была нестандартной, как и предупреждал Вэйл, и даже располагалась она не в одном из распределительных туннелей, а в каком-то пыльном ангаре, добраться до которого составило немалых трудов. Остановившись на пороге ангара, я окинул взглядом предназначенное мне транспортное средство.

      Агрегат, в котором мне предстоит отправиться вниз, около трех метров в высоту и представляет собой металлический тетраэдр со скругленными вершинами. На каждой боковой грани имеется по небольшому овальному люку, один из которых уже открыт, приглашая войти внутрь. Хотя, признаться, гостеприимство это напоминает гостеприимство широко распахнутой пасти хищника.

      Я протиснулся внутрь капсулы и не без помощи Вэйла разместился в паутине фиксирующих ремней. Воздух здесь спертый и явственно отдает гнилью.

      – Микроклимат оставляет желать лучшего, – брюзгливо заметил я.

      – Уж не обессудь. Тебе все равно недолго торчать в этой жестянке.

      Я еще раз придирчиво осмотрел все крепления, окинул взглядом убогие внутренности капсулы.

      – Передатчик вмонтировали в саму капсулу – он слишком тяжелый, чтобы таскать его на себе. Так что каждый раз, как захочешь связаться с нами, придется возвращаться к капсуле.

      – Не беспокойся, не думаю, что я по вам быстро соскучусь.

      Вэйл усмехнулся.

      – Правду про тебя говорят – у тебя отвратный характер. Ну ладно, запуск через четыре минуты. Мы дадим тебе десятисекундный отсчет, чтобы ты был готов. Кстати, не удивляйся, если вдруг расстанешься со своим завтраком. Говорят, в этих штуках здорово укачивает.

      Люк с лязгом захлопнулся, и я оказался в полнейшей темноте наедине с собственными мыслями, тоже не особо светлыми. Наверное, заживо похороненный чувствует что-то подобное, когда над ним опускается крышка гроба. И дело тут вовсе не в клаустрофобии. Просто чувствует необратимость происходящего.

      Через несколько минут из динамиков раздался голос Вэйла:

      – Что ж, счастливого пути, Нортон. Свяжись с нами сразу же после посадки.

      – Ну, если меня не размажет по стенкам этой жестянки, то свяжусь.

      – Больше оптимизма, Грэг! Я в тебя верю.

      – Ах, как трогательно! Кончай трепаться и давай отсчет!

      – Ну если тебя это так интересует, ты отправишься в ад через десять секунд. Через девять… Восемь… Семь…

      Капсула задрожала, пришла в движение,