Смутные годы. Валерий Туринов

духа.

      Выполняя последнюю волю гетмана, Станислав Мнишка с его племянником Адамом Рожинским отправили его тело в Польшу для погребения в родовом склепе.

      Глава 4

      Шуйские

      Дружинка и Ивашка, два мальчишки лет тринадцати, вышли со двора и направились в сторону Сретенских ворот. Идти было далеко, но они были готовы выдержать и больше, только чтобы не пропустить то, от чего заранее захватывало дух. Им хотелось хоть одним глазком взглянуть на войско Скопина, которое было на пути к Москве и, по слухам, сегодня должно было подойти к стенам города.

      С утра день выдался ясным. Яркое солнце слепило глаза, а под ногами хрустел ледяной коркой снег. Вскоре солнце начало припекать, снег размяк, и идти стало тяжело.

      – Э-эй, поберегись! – раздался вдруг крик, и рядом с мальчишками пронёсся верховой.

      Из-под копыт коня брызнули комья мокрого снега и с головы до ног заляпали Дружинку.

      – Что ты делаешь-то, харя! – погрозил тот маленьким кулачком вслед коннику.

      – Дружинка, берегись! – истошно вскрикнул Ивашка и толкнул приятеля к забору какой-то усадьбы.

      И вовремя… Мимо них на рысях прошла сотня стремянных стрельцов с протазанами, затем прошла ещё одна.

      – Во дают! – воскликнул Ивашка, не сводя восхищённого взгляда с красных кафтанов, белых берендеек и самопалов, притороченных у сёдел стрельцов.

      – Пошли, чего разинул рот! – пихнул его в спину Дружинка. – Нам ещё далече!

      К Сретенским воротам Земляного города Дружинка и Ивашка подошли к полудню, когда на церквушке, что стояла как раз напротив ворот, ударили четыре раза.

      Напирая, толпа вытолкала Дружинку и Ивашку за ворота Сретенской заставы, пронесла за Земляной вал и разметала на широком поле, как половодьем щепки.

      – Ух ты! – чуть не с плачем вырвался Ивашка из давки с изрядно помятыми боками.

      В толпе ему порвали зипунишко, и где-то там остался кушак.

      – Я же говорил тебе: не отставай, затиснут – и пропадёшь! – упрекнул Дружинка его, когда с трудом отыскал в толпе. – Не то обкрадут! А мне за тебя отвечать перед твоей мамкой!

      – Не холоп, чтоб ты глядел за мной, – пробурчал Ивашка, придерживая руками порванный зипунишко.

      – Ты захребетник[5], и я за тебя в ответе! – безапелляционно заявил Дружинка и решительно насел на приятеля: – Ладно, айда за мной!

      – Куда это ещё? – заканючил Ивашка.

      Ему уже наскучила их затея, после того как его чуть не затоптали в давке, порвали одежду и исчез кушак, за который отец задаст ему теперь трёпку.

      – На вал, дурень! Здесь мы не увидим ничего!

      Они протиснулись назад, за Земляной вал, и вскарабкались на него с обратной стороны.

      На валу было так же тесно, как и на поле. Но с его высоты было далеко видно, и все цеплялись за свои места.

      С большой свитой дворян подъехал Михаил Кашин. Дородный, с широкой окладистой бородой, он выглядел внушительно. Поверх красного цвета атласной ферязи

5

Захребетник – человек несамостоятельный, зависимый от кого-либо, живущий «за спиной» у кого-либо; безземельный и бездомный, но лично свободный человек, живущий в чужом дворе на правах подчинённого или работника.