Змееносец Ликише. Екатерина Кузнецова

в тетраэдре три года.

          Опытные воины-клевреты, служащие альхиды при ордене святозаров – аттарисисы, гордая канцелярщина из архива, писцы и судьи и другие господа, собравшиеся в тронном зале, несдержанно обсуждали глупейший поступок легкомысленного юноши. Многие питали надежду на близкое появление «второго», дабы скорее разрядить накалённую обстановку в народе, требующем мага на трон. Старые, с обвисшей блеклой кожей, наступая на спутанную, белую как снег бороду, едва  ковыляя на своих двоих, мудрецы ордена прибыли во дворец, чтобы осудить глупый поступок парня. Нашёптывали сарфину, как лучше поступить с бунтарём. Обещали подстроить несчастный случай. Несмотря на то, что в геральдике ордена существовали такие слова, как честь ордена, праведность ордена и несокрушимая святость, беспощадные палачи уже вынесли решение. Тем не менее Ликише уже был на слуху простого народа. На нашествие змей жаловалась вся Мирида. Ползущие рептилии и другие амфибии разного рода и вида заняли улицы города и чуть ли не дворец. Укушенных и задушенных становилось все больше и больше. Люди в ужасе обходили стороной даже сухопутных лягушек.

          Слухи о новом маге-наследнике разлетелись с невероятной скоростью, усугубляя обстановку за стенами дворца. Как правитель ни пытался положить этому конец, все его старания были напрасны. Старику уже не под силу усмирять бунтующий народ. Люди ждали помощи от Люта, но двадцатилетний парень без намека на магию мало что мог. Сарфину пришлось пойти на уступки миридийцев, давая возможность место ещё одному наследнику, дабы унять требующий народ и выиграть время, пока мальчишка еще молод и неопытен.

      – Несчастного давно съели крыланы. Разорвали на части его тощее тельце, – тешились многие.– Или дикие соскозубы незаметно проглотили его. А может, он давно запекается под безжалостными лучами Элла, подобно горелым костям в жаровне.

        К счастью, все было не так.

       Совсем неожиданно для всех  в тронный  зал с грохотом ворвался  пропащий. Не тот, кто носил в своём теле кровь великих альхидов, а будто помойный подзаборник, что выпрашивал милостыню, явился перед самим повелителем. Хромая на правую ногу, избитый, в ссадинах, ранах, грязный и в пропитанных потом тряпках,  он прошёл мимо святозаров так, словно этот случай сойдёт ему с рук.

         Однако на этот раз он слишком ошибался.

        Святозары с большим  трудом узнали Ликише. Каждый был готов первым образумить парня, но это не входило в обязанности святозаров. Все ждали первого голоса их повелителя.

      – Прошу простить меня за моё легкомыслие, мой правитель,– Ликише не стал дожидаться сарфина, обратился к нему первым:– Как видишь, я едва воротился живым.

      Дерзкое поведение очень оскорбило Аллеля, но, увидев засохшую кровь на рубашке внука, синяки и царапины, в его голове пронеслась иная мысль: «Все Даны в одном лице! Будто время ушло далеко назад и передо мной стоит ОН. А может, оно вернулось,