София. Елена Полубоярцева

слепило глаза, и, отдуваясь тяжело под тяжестью багажа, женщина надела тёмные очки. Глазам стало чуть легче, но на душе, словно сумасшедшие, скребли кошки: сейчас Софию трудно было узнать в толпе.

      Она ненавидела свой характер, упрямство, нерешительность. Всё это привело её к панике; София оказалась одна на вокзальной платформе. Ник оказался прошлым.

      Поправив ремень сумочки на плече, София вздохнула прежде, чем двинуться навстречу новому городу в потоке людей. Как горько ей было, и с каждым шагом становилось всё горше! Ну, почему, почему она такова? Почему не может уже ни доверять, ни доверяться?! И столь ли глубока её рана, чтобы никогда уже не затянуться? Да, и ранена ли она на самом деле?

      Ник…

      ***

      Платформа была бесконечна, разочарование – вечным. Ник не отталкивал её, но сама София оттолкнула Ника! И как жестоко! Короткий звонок, и несколько слов, несколько слов после чудесного вечера! И того чувства, будто очутилась впервые с самым родным человеком! Бесчестная! И обманула она обоих: и Ника, и саму себя. Но ни шагу назад, не оглядываясь. Виновник должен понести наказание, а кто же, если не она, виноват в её серой жизни?

      Краем уха она услышала голос. Кто – то звал, или ей, без сомнения, мерещилось:

      – София…

      Уверенная, что ей показалось, София не сбавила шаг. Но оклик, чуть более громкий, снова полетел в спину:

      – София… Подожди!

      Ради всего святого!..

      Вслед за этим, явственно, она услышала позади себя шаги, быстрые. Нет, даже бег!

      Потом, неожиданно, кто – то взял её за локоть, резко развернул к себе лицом. София, испугавшись, закричала:

      – Отпустите…

      Но София смолкла, едва увидев перед собой…

      – Это же ты? – спросил Ник, как в одну из первых их встреч.

      – Я знаю, что это я! – подыграла она человеку, который был единственным, перед кем София чувствовала вину. Теперь она чувствовала ладонь Ника у себя на талии. Он совсем не был разозлён?

      Её дорожная сумка упала на платформу. Её никто никогда не держал так нежно в объятиях, и не смотрел на неё так. София даже дар речи потеряла, впившись взглядом в глаза Ника. Она мечтала…

      – Что ты здесь делаешь? – наконец, пролепетала она.

      Ник улыбнулся:

      – Не хочу быть дураком, упустившим тебя… София!

      – Это я… – тихо прошептала она.

      София улыбнулась, густо покраснев. Она могла заплакать, если бы не была так счастлива. Ник склонился к ней:

      – Я тебя не отпущу, сколько не проси!..

      Ник её поцеловал. Будто впервые обретя друг друга, прямо на оживленной платформе, тесно обнявшись, они целовались, как давние любовники, мучительно долго бывшие в разлуке. София, отвечая Нику, просила прощения за поспешный отъезд, а он изо всех сил пытался доказать, что вины за ней не чувствует. Он доказывал, как нужна она ему именно такой, яростной защитницей собственной свободы, уникальной, умопомрачительной носительницей потухшей страсти, женственности,