Терра 2.0. Александр Леей

физически отсутствует. Его попросту нет.

      Профессор в недоумении покачал головой. Ричардсон хотел как-то прокомментировать слова Гая, но тот снова влез и не дал профессору произнести даже слово.

      – Предположительно, ядро могло испариться через огромную воронку, которая абсолютно точно доходит до центра планеты.

      – Тим? – смотрел Рой на профессора, ожидая подтверждения или опровержения.

      – Что я могу сказать? Все, что мы знаем о строении планет, это лишь теории, чистой воды догадки.

      – Но есть и хорошая новость, – снова влез Гай. – В квадрате 0207 есть странная аномалия, видны следы атмосферы.

      – Этого не может быть, скорей всего, неполадки спутников, – уверенно фыркнул профессор.

      – Через две минуты можно визуально наблюдать с корабля, – язвительно ответил Гай.

      Вскоре открылась удивительная картина: на расколотой до ядра планете, лишенной всех жизненных соков, образовался маленький оазис размером с современную Норвегию.

      Через час экипаж «Сейвала» собрался в транспортном шлюзе у шаттла под номером один. Элисон Феликс с удивлением обошла грузовой отсек.

      – Элисон, вы что-то потеряли? – произнес профессор Ричардсон, придавая словам как можно более иронический тон.

      – Да, кажется, потеряла, – Элисон пронзительно смотрела в глаза полковника. – Здесь было четыре шаттла, а сейчас три.

      Все, кроме Роя, уставились на командира в ожидании, что полковник тоже будет удивлен, но Вершинин находился в полном спокойствии.

      – Осколки метеорита сильно потрепали шаттл, был пробит левый топливный бак, лобовое стекло, повреждена гидравлическая система курсовой стабилизации, – командир указал пальцем на большое маслянистое пятно на полу, – топливо очень токсично, пришлось нам с Роем избавиться от шаттла. Сбросили в космос.

      Шаттл вынырнул из грузового отсека «Сейвала». Находящийся за штурвалом лейтенант Смит был на удивление совершенно спокоен, даже пытался шутить, только вот с чувством юмора у него совсем беда. Когда Джек шутит, растягиваешься в улыбке только из уважения, чтобы поддержать, помочь как-то товарищу, а потом думаешь: «что за бред?», но все же молчишь и терпишь.

      – «Первый» вызывает «Сейвал», прием. Мы входим в атмосферу, – лейтенант был максимально внимателен, – ее удерживает какое-то силовое поле.

      Шаттл сильно трясло, казалось, что детище российской космонавтики сейчас развалится на части, но нет, даже с новым препятствием он находил нужные алгоритмы стабилизации и становился еще устойчивее, а еще через минуту вообще порхал как бабочка.

      – Снижаемся, – тихо, почти шепотом сказал лейтенант Смит, – пятьсот метров… – не успел договорить Смит, как что-то большое влетело в лобовое стекло. Перья рассыпались в разные стороны.

      – Это птица, – восхищенно произнес Рой.

      – Удача с нами, – уверенно добавил Питер Ревсон.

      Лейтенант Смит проложил маршрут вдоль какого-то каньона, на дне которого текла река, в которой виднелись зелёные острова,