Мой сын. Первобытный менагер. Анатолий Агарков

подняла парочку хлебных шаров и положила к огню на алтарь:

      – Пусть испекутся. Может, съедобны.

      За секвойей у противоположной входу стены в каменной раковине была большая ванна или маленький бассейн – как посмотреть на это дело. Ручеек из стены бил в её центр, так что сооружение можно назвать и фонтаном. Вода была приятной и на вкус и на ощупь – достаточно прохладная, но не холодная. А то что проточная, Марсель после проверил – родник из скалы вытекал в реку.

      Слева от входа и по периметру пещеры ступеньки каменной лестницы были вырублены в скале. Сделав спиралью круг, они заканчивались в том самом арочном выходе с плоским полом и козырьком над входом, который супруги увидели с берега. Теперь отсюда можно увидеть и берег реки, и опушку сельвы, и бесконечную ширь саванны…

      – А вот и балкон! – удивился Марсель ещё одному чуду природного зодчества. – Вид отсюда замечательный.

      – Нет, это будет наш чердак, – поправила его Лу.

      В Марселе Марсели жили в квартире с балконом двухэтажного дома. А Марше ютились в маленьком домике с крышей.

      – Пусть будет чердак.

      Солнечные лучи, через чердак попадая в пещеру, отражались водой в раковине фонтана и блуждали бликами по кремнистым стенам.

      Как красиво! – восторгалась Луиза. – Это будет наш с тобою Дворец!

      – Пусть будет Гранитный Дворец, – уныло повторил капитан, не заразившись восторгом жены, но сомнением – что происходит? Так не бывает – он был уверен. Скоро придет сюда здешний хозяин и попросит их вон. Или похуже что-нибудь отчебучит…

      Плоды хлебного дерева на алтаре покрылись румяными корочками, завлекающе пахли и изумительны были на вкус…

      – Кто живет во Дворце? Кто построил его? – озадачились дети.

      – Узнаете позже. Иначе будет не интересно, – остудил я пыл дочерей.

      Девочки согласились.

      Итак, потерпевшие кораблекрушение обрели убежище очень надежное и комфортное на берегу большой реки. Впрочем, вода была в их Дворце – причем, проточная: хочешь купайся, хочешь пей. И комфортная, будто угадывала желания – когда надо, прохладная, а то и горячая: по желанию.

      Хоть огонь во Дворце горел всегда – без шума, без запаха и большого тепла – Марсель очень обрадовался, когда нашел у подножья скалы среди обломков камней кремний и железняк вместо кресала. То-то было ликования в душе путешественника.

      Вечером перед сном супруги поднялись на чердак, чтобы проводить Светило на покой.

      Несколько ланей и коз внизу прошли на водопой, весь день не пустовавший. Поодаль противными криками ругались грифы с воронами над остатками падали. В облаках парил орел. В камышах у реки высоко прыгнула рысь в погоне за взлетающей цаплей. Ползя по густой и высокой траве, к водопою крался леопард…

      Вскоре тень накрыла саванну. Солнце гасло за деревьями, как огромный горящий шар. Близилось время, когда хищники выходят на охоту. Ещё пели птицы прощальный гимн солнцу, но уже с реки подала голос выпь – о страхе и печали зловещей ночи была её жуткая