Фаза ингибиторов. Аластер Рейнольдс

но я наверняка бы уже что-то почувствовал. Да и зачем ей применять медленный яд? – Мой голос дрожал, сердце отчаянно билось, но я списывал это скорее на нервное возбуждение, чем на некое вещество у меня в крови. – Мы что-то упустили. Ногти у нее наверняка искусственные.

      – Что с тобой случилось?

      – Не знаю. Возможно, меня следует отправить на карантин. Если она занесла в Солнечный Дол какую-то заразу…

      – Мы ничего не упустили, администратор.

      Киргиу, впрочем, уже нажала кнопку экстренного вызова. Первой явилась Альма Чунг с маленьким пистолетом-бозером, а за ней трое облаченных в броню охранников Святилища с эксимерными ружьями, дубинками-парализаторами и топорами. Следом, тяжело дыша, спешил побагровевший Морган Валуа.

      – Что за чертовщина, старик?

      Пассажирка продолжала лежать на койке, лениво передвигая фишки по доске и шепча что-то под нос.

      – Доложи обстановку, – потребовала Альма Чунг.

      – Нас… можно сказать, подставили, – сбивчиво начал я, все еще пытаясь собрать факты в нечто осмысленное. – Она не та, кем кажется. – Я показал ладонь. – Похоже, у меня взяли образец. Ее ногти – нечто вроде анализатора. Микролаборатория. Нанотехнология.

      – Что за чертовщина? – будто зациклившись, повторил Валуа. – Мы же ее просканировали. Ведь так, доктор Киргиу?

      – Ничего не обнаружилось. Никаких имплантатов, никаких протезов, ничего механического или биологического.

      – Я что-то видел, – настойчиво заявил я. – Внутри ее.

      – Опять тебе мерещится, – сказала Киргиу.

      Я помахал ладонью:

      – Если она способна на такое, то на что еще? Раз она скрыла одно, то могла скрыть и другое. Наверное, я просто успел что-то заметить, прежде чем она полностью пришла в себя.

      – Мы заново воспроизводили запись, – напомнила Киргиу.

      – Значит, она сумела внести изменения. – При этой мысли я вздрогнул. – На мгновение потеряла бдительность, совершила ошибку и тут же ее исправила.

      Охранники Чунг стояли вплотную к стеклу, проверяя готовность оружия.

      – Каков будет приказ? – спросила Чунг.

      – Войти внутрь. Окружить ее, но не прикасаться. Дать ей понять: одно неверное движение – и ее пристрелят. И осторожнее с ногтями.

      Убедившись, что пассажирка находится под вооруженной охраной и вряд ли способна причинить еще какой-либо вред, Чунг пришла следом за мной и Валуа в Красный зал. Мы собрались вокруг светящейся карты с радиальной разметкой тоннелей, линиями рельефа и подсвеченными призмами. Кантор и другие аналитики упорно трудились над обновлением данных, негромко переговариваясь, как ассистенты хирурга в ходе сложной операции.

      – Тебе стоило бы обратиться к врачу, – услышал я голос Валуа.

      – Потом, – ответил я, разминая руку, на которой все еще ощущались ранки. – Что бы она со мной ни проделала, этого уже не изменишь. Выстрелы подействовали?

      – Попали в цель, – осторожно ответил Валуа. – Два предупредительных, два поближе и два, которые должны были их прикончить. Сейсмометрам