Второй шанс умереть. Детские травмы как источник силы. Алексей Корнелюк

я от сердечной мышцы, и я, скорчившись от боли, схватился за грудь и свалился на пол.

      И нет, смерть с косой не приходила ко мне в гости с попкорном и газировкой.

      Единственным, кто решил проведать меня, стал мой арендодатель, живший этажом ниже.

      Толик был хоть и неприятным человеком, но до жути педантичным. Каждый месяц десятого числа он как по будильнику тарабанил мне в дверь, забирая в конверте свою оплату за аренду.

      А на этот раз на его стук никто не ответил… Моё сердце своё отстучало, и только мой кот, ходивший вокруг моего тела, в такт стука хрипло мяукал. А мяукал мой котяра только когда был голоден, и Толик это знал.

      Как никак за 12 лет мы пару раз новый год вместе отмечали. И тогда после пол бутылки водки в Толике проснулась любовь к животным…

      Как сейчас помню, толстое, почти круглое лицо Толи налилось румянцем, глаза затуманились, а руки потянулись к Барсику, моему Барсику! Я тогда еле себя сдержал. Когда выпью, мой инстинкт самосохранения испаряется, но, в последнюю секунду оценив ситуацию, я себя одёрнул и драться не полез.

      У Толика не только лицо выдающегося размера было, но и ручища! И вот он тогда, детина пьяный, и так, и эдак кота моего крутил, а он не мяукает и не мурчит.

      Тогда-то я ему и рассказал, что кот у меня «особенный», мяукает только когда жрать просит.

      И вот, лежу я, а кот орёт. Это было уже не мяуканье, а ор на кошачьем. Толика, видимо, это смутило и минут через двадцать он вернулся с ключами, открыл дверь и увидел меня посиневшего с вывалившимся языком.

      Натянув свою выцветшую майку и закрыв нос, он кинулся к телефону, чтобы позвонить в скорую.

      А я сижу и смотрю на всё это. Ага, я, точнее, та часть, которая всё осознаёт и рассказывает тебе об этом, мой читатель. Тело-то моё на месте лежит, цветёт себе и пахнет, а я сижу на корточках рядом и наблюдаю всю картину. Счёт времени я всё-таки потерял. Даже небрезгливый Толя, который одни носки может по месяцу носить, побледнел и всё через майку свою дышит. Может, я давно лежу, не знаю. Да и не важно уже это.

      Хожу по комнате, через тело перепрыгиваю своё и умиляюсь от того, как события разворачиваются. В мою небольшую квартирку зашли трое мужчин в полицейской форме и столько же сотрудников скорой помощи. А как слаженно они работают, красота.

      Один пульс щупает, второй протокол заполняет, третий Толика допрашивает.

      Среди всех людей, снующих туда-сюда, выделялся один интерн. Судя по его уже зеленоватому лицу, он впервые мёртвого человека увидел, и тут надлом произошёл.

      Сдерживая ротный позыв, он бросил свою сумку на пол и, чуть не сбив кота, выбежал на лестничную клетку.

      Заблевал там всё, наверное… Встав с корточек, я решил проверить и пошёл за интерном.

      На подходе к дверному проёму моя нога уперлась в невидимый экран, от которого в месте соприкосновения с моей ногой пошла волна, создавая купол.

      Волна оказалась размером как раз с комнату, в которой я и просидел со своим бездыханным телом.

      Никто из окружающих этого, конечно, не заметил, только Барсик мяукнул. Толик как раз приподнял его за холку и крепко прижал к себе.

      Подняв руку, я положил ладонь на невидимый экран и с усилием стал толкать. Вокруг ладони вибрационная волна усилилась, но экран стоял как влитой. Навалившись с усилием, я стал толкать, и в момент, когда плечо стало жечь, через дверной проём и сквозь меня прошёл интерн, вытирая халатом остатки рвоты со рта.

      Старшие коллеги похлопали молодого пацана по спине и вышли в коридор за носилками. Пару полицейских, шушукаясь, называли меня жмуриком, говорили, что дело плёвое и уже обсуждали планы на вечер.

      Мое тело накрыли простынёй, положили на носилки, и два крепких парня, приподняв его, понесли в коридор, еле вписываясь в дверные проёмы.

      И в тот момент, когда я надеялся, что с неба упадёт белый свет, и я помчусь навстречу с творцом, произошло то, чего я точно не ожидал.

      Глава 2

      Я уже было закрыл глаза, подставив лицо божественному свету, но что-то дёрнуло меня за левый бок и потащило в сторону моего бездыханного тела.

      Сопротивляться было бесполезно. Это как маленькому клубочку пыли пытаться выстоять против пылесоса, направленного прямо на него.

      И только когда меня вытянуло на лестничную клетку, я опять почувствовал контроль.

      – Да я тебе говорю, Женёк, не войдём мы в лифт. Давай, хватай уже носилки и понесли.

      – Нет, а если мы вот… как его? – почёсывая голову, медбрат Женёк, видимо, вспоминал слово. – Во, точно, вертикально поставим! Давай хоть попробуем, а? У меня с прошлого раза поясница ещё в себя не пришла.

      Мужик постарше лишь рукой махнул, закатал рукава и, показывая всем видом, что разговаривать больше не будет, приподнял свою часть.

      Женёк что-то тихо процедил сквозь зубы, но спорить со старшим товарищем не стал.

      Я в последний раз с тоской взглянул на свою дверь, поджал нижнюю