Одна душа на двоих. Ростислав Паров

большого числа овальных листочков они могли призвать до двенадцати таких клинков за день.

      В любом случае в воображаемом бою с врагом ведущую роль парочка отводила девушке, точность атак и защиты которой не страдали от мельтешения своих и чужих змеек-вихрей.

      – Идем на ужин, и вернемся, полетаем? – предложил Талик, когда солнце стало клониться к закату.

      – Конечно, и не только полетаем…

      Хотя одинокий ясень оставался достаточно уединенным и безопасным местом, они для занятий любовью все же предпочитали темное время суток. Что до полета, он, как и для Вархага, стал основной их забавой. Они уже пробовали взлетать синхронно, уже не боялись подниматься высоко и наработали неплохие рефлексы управления этим даром. Они даже пытались в воздухе целоваться и летать в обнимку. До настоящего мастерства, однако, им было еще далеко.

      Колокол все не звонил, и двое выбирали окольные дорожки на пути к центральной площади, чтобы не явиться туда слишком рано. На одной из них им повстречались старые знакомые – Сана, Хагал и его десятилетняя сестренка.

      – Привет вам снова! – они уже виделись сегодня на последнем уроке Кальина.

      – Да и вам привет!

      – Твоя сестра? – Шенне кивнула на девочку, держащую сына кузнеца за руку. – Как звать?

      – Аялга, – Хагал второй рукой заботливо пригладил той растрепавшиеся русые волосы.

      – Привет, Аялга!

      – Да и вам привет! – тоненьким голосом пропищала девочка. – Скажите, вы уже женаты?

      – Да нет еще.

      – А будете?! – в ожидании девочка набрала воздуха, словно для нее это был вопрос жизни и смерти.

      – Конечно, после полных лун, – успокоила ее Шенне.

      – Я сразу поняла, – озарилась та счастливой улыбкой, – вы так похожи!

      – Что, правда?! – засмеялась Шенне.

      – Да! – не сомневаясь выкрикнула Аялга, после чего рассмеялись все пятеро.

      Болтая с ребенком, Шенне зацепилась взглядом за своих одногодок, найдя Сану более женственной, чем она сама. Это проявлялось не только в высокой и полной ее груди, но и в раскачивающейся походке, звонком голосе, каком-то кокетстве и ужимках, мягкости. Хагал же, в свою очередь, наоборот, выглядел несколько более мужественно, чем ее возлюбленный, – резче в голосе и движениях, шире в плечах, грубей в манерах, с уже пробивающейся щетиной.

      «Аялга, видимо, об этом говорила», – подумала про себя Шенне, допуская, что она неосознанно позаимствовала от Талика немного его мужественности, а он от нее – чуток ее женственности.

      – Ну что, дружок, – кивнул Талику сын кузнеца, – вперед, во взрослый мир?!

      – Давно пора!

      – И это правда!

      – Багур, я слышал, приобщить тебя к Совету хочет. Помощником! – считая то большим успехом, Хагал одобрительно закивал головой.

      – Забавно, мне не говорил, – насторожился Талик.

      – Ну, а куда хотите?

      – Нам неважно. Нам главное, чтоб вместе были мы, – одновременно и слукавил, и сказал правду Талик.

      – Возможно,