Одна душа на двоих. Ростислав Паров

указал мальчик на словно покусанную правую сторону когтя.

      – Получилось плохо, – виновато пробурчала Шенне. – Чуть стоило отвлечься, и вот так… И цвет не тот, и очень долго было.

      Насколько девочка помнила, призыв деда длился менее двух секунд, а его клинок был идеально ровным и отливал ультрамарином. У нее же получилось покусанное голубое лезвие, на призыв которого понадобилась почти половина минуты.

      – Не беспокойся, – подбодрил ее мальчик, – это ж первый раз. Давай проверим, что наш коготь может. Тяжелый он?

      – Нет, ничего не весит, – Шенне покрутила кистью и легонько махнула когтем в сторону.

      – И хорошо. Вон тот вон камень, – Талик указал на булыжник размером с пару детских кулаков, уже очень давно на их поляне валявшийся. – Разрежь его.

      – Сейчас…

      Девочка подползла к камню, прицелилась и, слегка замахнувшись, без труда разделила его пополам. Вернее даже сказать, не пополам, а на меньшие половинок части, так как на толщину лезвия их сумма стала исходного булыжника меньше. В земле под камнем остался след от прошедшего внутрь почвы клинка.

      – Невероятно жгуч! Давай еще проверим, – Шенне присела на корточки и начертила длинную дугу; трава и земля под когтем послушно «сгорели», оставив после себя лишь пепельные ошметки.

      Шенне покрутила оружие в руке, внимательно его разглядывая. Часть лезвия, что была в земле, едва заметно истончилась по сравнению с его остальной поверхностью. Девочка аккуратно провела по когтю пальцем, желая стереть с него пепельные пылинки, но те, вместо того чтобы собраться на подушечке пальца, будучи придавленными к клинку, просто исчезли.

      Талик тоже осторожно поднес свой палец, прикоснулся. Клинок показался ему гладким и немного прохладным.

      – Как удивительно, Шенне… Этот клинок невероятно жгуч, но нам совсем не страшен. Он пальцы нам не режет и не жрет!

      – Хм… а вот так? – девочка нанесла очень легкий удар по укрытой краем туники коленке. Клинок мгновенно аннигилировал ткань, что попалась ему на пути, но остановился, упершись в кожу, оставшуюся в итоге невредимой. – И правда, – уже не боясь она ударила о голую коленку сильнее, и на этот раз плашмя.

      Лезвие обломилось. Маленькая часть с кончика по инерции ушла в землю и вырыла в ней неглубокую ямку, а та, что ударилась о ногу, рассыпалась мелкими голубыми осколками вниз. Получалось, что жутко агрессивный ко всему остальному коготь не может ранить призывателя и крошится при попытке тому навредить.

      – Еще я знаю, он живет недолго, – задумчиво произнесла Шенне, утапливая вглубь земли голубые осколки.

      – Насколько?

      – Я не знаю, с чем сравнить. Быть может… как от нас до площади пешочком, – неспешным шагом это занимало минут десять.

      – А после что?

      – Мне неизвестно. Возможно, просто исчезает он. Давай, может, проверим с новым?

      Талик оценил, насколько посерели их с Шенне змейки-вихри. После призыва они все еще были преимущественно розовыми, но серого цвета все