Золото Каралона. Александр Цуканов

Давыдович пришлет опытных людей. Передашь план и мою заявку для окружного инженера Забайкальского горного округа Кобельцева. Они застолбят, обозначенный на карте участок. Всё описал, уверен, они тут же организуют сюда экспедицию с людьми и продуктами. Исполнишь – банковский вклад на тысячу рублей – получишь сразу. Это в записке я указал. Вполовину получишь, когда вернешься на стан с караваном. И ни на шаг от себя плотника Мишку.

      – Черт побери! На такие деньги я лавку куплю в Нерчинске, открою торговлю…

      – Но это еще не все! Я уеду, останешься здесь нарядчиком и будешь получать 90 рублей в месяц, да по пятаку с каждого золотника сданного в кассу старателями.

      Поздно вечером, Ипатий отошел за баню по большой нужде. Присел, а за деревьями голоса. Разобрал хриплый голос старателя Архипа. Кличку Варнак он носил, видать не случайно.

      – Инженер наметил золото перевезти в Ларино. Наш Мишка поедет при старшом. Дурак-дураком, а не хотит с нами вязаться.

      – Не выдал бы…

      Голос приглушенный, не разобрать, кому принадлежит из старателей.

      – Вот ночью седня и начнем…

      Голоса отдаляются все глуше, и глуше, и не разобрать, сколько их – двое или четверо.

      Алонин это известие воспринял внешне спокойно. Вытащил из кармана наган, крутанул барабан с патронами.

      – Архипа мне в Невере навязали, взамен заболевшего плотника… Вот сволота-то! Деньщину плачу выше горняцкой. Что делать будем?

      – Засаду устроим. Ты, Алексей Мироныч в баньке с оружием притаись. А я в доме их с топориком встречу.

      Алонина поразила ночная процессия: двое шли с факелами, а двое несли носилки с горящими поленьями. Когда забухали тяжелые удары в запертую дверь, вышел из бани, держа наготове винчестер… « Сволочи, этак дом подожгут!»

      Дверь распахнулась от ударов и сразу горящие головни полетели внутрь дома, следом двое метнулись в проем. Дикий рев, стоны. Алонин выстрелил по ногам. Крик. Факельщик бросился бежать. Вторым выстрелом Алонин промазал. Присел, чтобы ударить точнее с колена, но деревья мешали. Пули только срывали щепу со стволов.

      Ипатий сноровисто в верхонках выкидал из дома горящие поленья, залил водой разлетевшиеся уголья. Затем вытащил рабочих. Архип лежал на земле с проломленным черепом. Старателю Сёмке удар топором пришелся в грудину с такой силой, что вывалились кишки.

      – Хороший старатель-то был! Варнак всех подбил. Кол ему в горло…

      Алонин с трудом, перебарывая рвотные позывы, выговорил:

      – Один ушел через реку, еще один где-то прячется.

      – Далеко не уйдут. Лошадь оседлаю, сыщу. А нет, эвенки помогут.

      Старателю раненому в бедро, наложили жгут, забинтовали. В бараке под нарами нашли молодого копача Мишку.

      – Архип грозился убить!

      – Ладно, не скули. Доложи заранее, так наградил бы Мироныч. А раз так, то иди, будешь в дому прибираться. Все стены в крови. Потом подальше от дома прикопаешь злодеев.

      Ипатий