Сокол для Веры. Татьяна Тэя

на каблуках и топаю по ночным лужам до входа на территорию больницы. Потом до нужного корпуса и, наконец, этажа.

      Вчерашняя одежда неприятно льнёт к телу. Хотелось бы сменить туфли на кроссовки, а блузку с курткой на толстовку – так точно станет привычнее.

      У Вики одиночная палата. Алексей устроил её, прямо скажем, по-королевски. Вот только моя подружка на узкой кровати совсем не выглядит особой голубых кровей. Бледная, измученная, но хотя бы в сознании.

      – Вика… Как ты?

      – Вер… – стонет та.

      Подхожу к кровати, неловко дотрагиваюсь до протянутой руки.

      – Вер… да хреново как-то.

      Кусаю губы. Мне надо ей признаться, что это я виновата в её состоянии. Только как? Стыдно же!

      Но я всегда была за честность.

      – Вика, ты меня прости, я просто не подумала.

      – За что? О чём? За то что поймала крепкого мужика, который помог дотащить меня до больнички? Так я не возражаю даже.

      Эти шуточки у меня улыбки не вызывают.

      – Да нет же, – перебиваю. – Это из-за меня тебя так… Ты же не только свой бокал выпила, но и мой. Я же его к тебе переставила.

      – Новость века, – вместо ожидаемых мной обвинений отмахивается. – Я бы и три, и четыре выпила, и ничего бы не было. Тут вообще не в тебе дело.

      – А в чём? – Меня вдруг осеняет. – Подсыпали что-то? В вине что-то было?

      – Фильмов пересмотрела? – Вика что у виска пальцем не крутит. – Вадим такой хренью не занимается. Зачем ему? Девчонки сами на него и его ребят вешаются, – по её лицу скользит короткая улыбка. – Сама же оценила, какие у него парни в компании, а?

      – Вика, мне не до смеха, честно. Тогда не понимаю, что с тобой было?

      Игнорирую её намёки. Да и в общем-то подружке не обязательно знать, где и с кем я ночевала.

      – Да таблетки я принимаю неделю от… ай, не важно от чего, короче. Не совместимы они с алкоголем. Хотя я и три дня назад пила, всё норм было, но… может, накопительный эффект. В общем, ни причём ты, не загоняйся. Сама я дура.

      Мы какое-то время болтаем, потом Вика просит дать ей сумочку и вынимает ключи от квартиры, чтобы я смогла забрать свои вещи. Сама она планирует остаться до вечера, потому что ещё чувствует слабость.

      – А может, и до утра. Маман всё равно в отъезде, да её бы это и не особо взволновало бы, – с какой-то даже грустью добавляет она.

      Ничего с собой поделать не могу, но глажу Вику по голове. Там долгая история. С рождением младшей дочери, мать совсем забила на старшую, да и в целом, года три-четыре назад стала воспринимать её как конкурентку. Тема для подруги болезненная, а для меня дикая. Не могу представить, чтобы мою мать так переклинило.

      Вика шарахается от моего сочувствия, и я больше не переступаю черту.

      А вот ставя сумку обратно на столик, обращаю внимание на бумажки – договор на палату и лечение. Это то, о чём побеспокоился Алексей. Цифра на страничке со стоимостью услуг кажется мне высоковатой. Нет, ну может это и адекватная плата, только вот не в том случае, когда тебя совершенно случайно привлекли в спасители и извозчике две девицы в беде. Так я рассуждаю.

      А далее мозг начинает