Троянский кот. Далия Трускиновская

а каким путем – о том рассказец еще впереди.

      Однако то, что она видела, в особый восторг ее не приводило. Дама Берта суетилась, королева Мабилла улыбалась, как во время обязательного ежегодного посещения приюта прокаженных, а жених Амьель сидел с такой физиономией, словно его уже осудили на смертную казнь и сейчас пошлют за палачом.

      Но встала королева, отдала какие-то приказания – и засуетилась свита, и стали развьючивать лошадей, и непонятно откуда возникли на поляне опорные шесты большого шатра. Королева несомненно собиралась провести ночь на лоне природы, вдали от столицы, от дворца и братьев!

      И что бы сие значило?

      Если бы Изора знала про мудрое решение королевы – в случае неудачи никому в столице жениха даже не показывать, а избавиться от него подручными средствами, – то и справедливо бы забеспокоилась.

      Но ей показалось, что дама Берта исхитрилась внушить королеве свое восхищение внучком. И дело было лишь за зельем, дающим силу и стойкость в делах любовных. Всё потребное для этого зелья Изора при себе имела, и следовало поторопиться, чтобы не в последнюю минуту напоить злополучного внучка…

* * *

      А лесник Гильом, столь неожиданно оказавшийся женихом королевы, в это самое время въезжал в столицу Септимании, имея в своем обозе тетку Туанетту и мастера Жербера – о последнем, впрочем, он лишь догадывался, потому что зловредный отшельник прикрылся туманным заклятием.

      Капеллан, знавший Устав, выстроил кавалькаду должным образом. Впереди пустил двух всадников с родовыми знаменами, далее вели под уздцы богато убранного коня, на котором ехал он сам с грамотами под мышкой, затем четверо всадников везли парадные доспехи сьера Элиаса (дама Эрмиссенда выдала их из кладовой тайком от мужа), и лишь за доспехами, опять же под уздцы, вели жениховского коня.

      Будущие родственники оценили въезд по-всякому.

      Сьер Магнус, главнокомандующий войском и старший брат Мабиллы, сам был великим знатоком и почитателем Устава. Он послал пажей на поиски королевы – плох или хорош жених, но, раз он соблюдает порядок, то и ему нужно ответить тем же. Сьеру Магнусу донесли, что королева, не сказавшись, исчезла.

      Знать не зная и ведать не ведая, что женихов-то двое, сьер Магнус посовещался с главой своих герольдов и встал в воротах королевского замка, встречая дорогого гостя.

      – Если у них хватило ума так знатно снарядить жениха, может, хватит и на то, чтобы сговориться полюбовно, – сказал он главе герольдов.

      Супруга сьера Магнуса, дама Жордана, стоя у высокого окна со своими девицами, заметила:

      – Рыцарь-то статный! Ежели он королеве дочку подарит, она, пожалуй, и отпускать его не захочет. Жаль было бы, если бы такой прекрасный мужчина преждевременно сей свет покинул…

      Дочери же сьера Магнуса, стоя у другого окошка, иначе рассудили:

      – После того как королева ребеночка родит и брак свой с этим рыцарем расторгнет, он наверняка в столице останется