Убийство под Темзой. Иван Любенко

бренди. Не пройдёт и получаса – тебе станет легче.

      – Римляне лечились от похмелья совиными яйцами. Я читал об этом у Плиния Старшего. Подозреваю, что он украл эту идею у египтян, – Ардашев усмехнулся и проронил: – А не разворошить ли нам несколько совиных гнёзд в Гайд-парке?

      – В любом случае свежий воздух тебе не помешает. Хочешь, я накрою завтрак на палубе?

      – Было бы неплохо, дорогая.

      – Не кажется ли тебе, что мы называем друг друга так, будто мы муж и жена?

      – А ты против?

      – Наоборот. Но даже если бы я была свободна, нам всё равно нельзя было бы венчаться.

      – Это почему? – недоуменно вымолвил Клим.

      – Я старше тебя лет на десять. Пройдёт ещё десять, моя кожа огрубеет, морщины станут заметнее, и ты меня бросишь, потому что тебе захочется юного и нежного женского тела. К тому же такие умелые любовники, как ты, никогда не живут с одной женщиной. Ты не создан для брака.

      – Позволю с тобой не согласиться. Когда-нибудь я создам крепкую и большую семью. Я буду любить жену, невзирая на её морщины и возраст, ведь её кровь будет течь в жилах наших детей. А что касается измен – ничего сказать не могу. Один Господь знает, что будет с нами в будущем.

      – Все вы так говорите, пока молоды, – вздохнула миссис Тейлор.

      – Послушай, Агнесса, я мало что помню о вчерашнем вечере. Как случилось, что мы оказались в одной постели?

      Леди улыбнулась и сказала:

      – На дороге остановился кеб. Ты едва выбрался из него и долго обнимался с каким-то ушастым парнем. Вы пили шампанское прямо из горлышка. А потом, как говорит мой муж, меняя галс и лавируя, корабль с трудом выдерживал курс… к сходням. Слава богу, на палубе никого из постояльцев не было. Я решила помочь тебе и довела до комнаты. Но когда мы вошли, ты принялся осыпать меня поцелуями, и я не смогла устоять…

      – Стало быть, я не сделал ничего дурного и мне нечего стыдиться?

      – Но я не знаю, что ты вытворял до возвращения на баржу.

      – Спасибо, мэм, утешили, – вздохнул Клим, погладив тонкую нитку усов.

      – Через четверть часа завтрак будет готов. Постояльцы ещё спят, и тебе никто не будет мешать.

      – Великолепно.

      Миссис Тейлор удалилась. Ардашев вышел на воздух и закурил новую папиросу. По зеркальной глади Темзы, уже окрашенной розовым солнечным светом, скользили пароходы и парусники. Туман, прозрачный как кисея, клубился над водой, точно опасаясь замочить в реке свою нежную материю.

      Будто фокусница, хозяйка речной гостиницы лёгким мановением руки накинула на стол белоснежную скатерть. И на ней, как по волшебству, появились: тарелка с поджаренной ветчиной, пустивший скупую слезу голландский сыр и яйцо пашот с тостами и зеленью. Не обошлось и без стакана свежевыжатого апельсинового сока.

      – Прошу, – просияв, выговорила она и, усевшись напротив, сказала: – А хочешь, вечером я покажу тебе Лондон? Погуляем вместе, ты не против?

      – Хорошая идея, – приступив к завтраку, кивнул Клим. – Знаешь, у меня за два дня