Опер с особым чутьем. Валерий Шарапов

– не тот срок, когда хочется все рушить и начинать жизнь заново. Раз повела себя таким образом, значит, имела основания. Разлюбила – почему не сказать? Она боялась чего-то, настаивала, причем неумело, что не знает меня, – словно работала на кого-то, кто находился рядом с ней…

      – Это только твои слова, – проворчала Кира. – Что за разговор у вас происходил – мы не знаем.

      – В печке нашли окурки, – сказал Куренной. – Приличная кучка, больше десятка. Время нынче теплое, печку топить незачем. Это папиросы – «Герцеговина Флор». Курево не из дешевых. Усольцева курила?

      – Нет. А если не курила в военное время – то в мирное и вовсе незачем. К ней кто-то приходил – и она не очень радовалась этим визитам. Но мирилась с ними, терпела. И я уверен, перед смертью у Екатерины кто-то был. Он находился в доме, когда я пришел, стоял за дверью. Помню движение глаз – непроизвольное. Ума не приложу, что между ней и неизвестным, но точно не романтическая связь. Екатерина была испугана… Объясни, Куренной, как тебе это втолковать?

      – Гражданка Усольцева сейчас в морге, – сухо сказала Кира. – А перед этим тело осмотрел наш криминалист доктор Шефер – ты его видел. Специалист уверен, что незадолго до смерти у потерпевшей было… – Кира помялась, подыскивая подходящее выражение. – В общем, половая близость. И вряд ли действовал насильник – на теле ни гематом, ни синяков. Случись насилие – она бы сопротивлялась, нет?

      Говорить было трудно, но Павел это делал – сквозь глухую тоску, потрясение, отчаяние:

      – Да, возможно, она не сопротивлялась. Как я говорил – смирилась, терпела. Почему – не знаю, нужно выяснять. Этот человек принуждал ее, она подчинялась. Это был не я, вспомните ту же соседку, у меня просто не было физической возможности… Убийца приходил в дом не раз – это подтверждают те же окурки. Допускаю, не афишировал свои визиты, появлялся через черный ход – а людей в тех краях немного… Он чем-то привязал к себе Катю, держал на поводке. Ума не приложу, что это может быть. Вся ее жизнь – открытая книга… во всяком случае, я так считал. Сценка на пороге убийцу не убедила и поведение Кати насторожило. Пока я ходил вдоль дома, между ними состоялась беседа. Кончилось тем, что этот подонок вынул удавку – решил избавиться от девушки, почувствовав угрозу. Поэтому не будем говорить о больших чувствах… Он видел в окно, что я хожу вокруг дома. Появись возможность, прикончил бы и меня. Преступник ретировался через черный ход – планировал уйти бесшумно, но дверь хлопнула от ветра, и я среагировал. Но пока собрался проникнуть в дом, он уже ушел… Ребята, заканчивайте цирк. – Павел вздохнул. – Вы нормальные опера, так делайте свою работу. Преступник курит дорогие папиросы – то есть крайнюю нужду не испытывает. При этом носит с собой струну. Странная привычка. Зачем? Это понятно, когда идешь на дело, но не думаю, что он планировал убийство Екатерины. С какой стати? Мотив возник по ходу дела, когда появился я. Ходит по городу с орудием убийства? Значит, не боится, что пристанет патруль и обыщет. Машину преступник не использовал – слишком заметно. Направо, к заводу,