Неокантианство. Четвертый том. Валерий Антонов

эмпирически невозможных отношений, полагая тем самым освободиться от всякого психологизма. Мы должны не облечь иллюзию в трансцендентную одежду, а парализовать ее, так сказать, отсечь ее смысл и влияние. Мы должны встать на такую точку зрения, где «я-сознание» устранено, где кажущиеся отношения жизни лежат вне реальных отношений науки, так сказать, отброшены навсегда. Мы должны относиться к предметам, проецируемым познанием, так, как если бы им не предшествовала никакая проекция познания, как если бы предметы, которые мы созерцаем, не созерцались нами. И это так же верно в отношении логики, как и в отношении науки в целом. Мы не можем делать, создавать, конструировать, обрабатывать и анализировать науку в реальности. В жизни нам так только кажется. Мы должны абстрагироваться от всего этого. Даже от того, что именно мы хотим от этого абстрагироваться. Наука (включая логику) может быть дана только как целое. Только как целое она свободна от всякого психологизма, от всякой психологизации своей сущности. Эта данность, этот факт науки, конечно, тоже иллюзия, но совершенно безобидная, потому что она не проникает в суть науки. Этот факт – минимум иллюзии, он означает полное изгнание ее из области науки. Но чтобы уберечься от опасной иллюзии и в других случаях, мы должны поставить себя на точку зрения бесстрастного созерцания и в других науках; тогда мы получаем неаутентичный математический, психологический, биологический и т. д. метод.

      §5. Но поскольку точка зрения означает неистинный метод, то, что видно, наука в целом, как система всех возможных принципов, внутренне пронизана актуальным методом. Этот актуальный метод есть в логике актуальный трансцендентальный метод, который в математике или психологии конкретизируется в актуальный математический или психологический метод. И тем самым неаутентичный предмет оказывается в таком освещении, что свидетельствует нам о своей действительной природе: в логике – действительный трансцендентальный, в математике и психологии – действительный математический и психологический. Наука – это не исследование и не исследовательская деятельность; наука – это система категорий, принципов познания, а значит, это система принципов бытия, вернее, самого бытия. «Но единство бытия означает единство науки». Однако это бытие не есть эмпирически данное бытие, поскольку оно основано на эмпирической иллюзии интенциональности; оно также не есть идеально данное бытие, поскольку оно тоже испорчено той же иллюзией; оно также не есть бытие трансцендентального идеализма, то есть не есть структура трансцендентальной интенциональности. Оно полностью освобождено от нее. Его данность во взгляде не означает намеренно определенного бытия; его данность, напротив, означает истинную не данность, поскольку мы признали эту данность только как внешнюю уступку, поскольку эта уступка означает не что иное, как: что нам кажется, что это так. «To gar