Татарская утопия Фатиха Амирхана. Тарджимани

«зеркальный беспроволочный телефон») очень похожее на современный смартфон. Очень интересно узнать, как известный для татарского мира, но неизвестный для большинства человечества, писатель сумел так весьма точно предсказать развитие техники, о том подробнее расскажем в дальнейшем.

      Процитируем повесть «Фатхулла-хазрет», самое её начало. В оригинале есть много арабских слов и фраз, в имеющемся переводе арабские слова написаны русскими буквами, а перевод их дан в сносках. Мы упростим цитаты, не будем давать подстрочные сноски, а сразу заменим внутри текста арабские слова переводом.

      «В номере 12764 газеты «Татары», миллионные тиражи которой расходятся среди татар России и крупных городов Западной Европы, а также среди османских турков и монголов, в разделе «Из университетов» сообщалось, что на восьмой день месяца зульхиджа, в день тарвия, профессор Муслимов оживит труп муллы Фатхуллы Рахматуллина, умершего сорок два года назад. В связи с этим событием газета давала краткое жизнеописание Фатхуллы-хазрета. Из этих сведений явствовало, что Фатхулла-хазрет умер в 1908 году в возрасте пятидесяти лет; в свое время был муллой, владыкой верующих, в одном из приходов Казани; написал несколько статеек в порнографический журнал «Вера и жизнь», искал покровительства живых идолов, именуемых ишанами, которые в тогдашнем татарском обществе были в большом почете, глубоко чтил их и был ярым гонителем лучших представителей татарской интеллигенции.

      О предстоящем событии жителям Казани стало известно в тот же день, в девять часов утра. Все с нетерпением ждали момента, когда можно будет узнать привычки и нравы татарского муллы-черносотенца, так как Фатхулла-хазрет пока что был единственным муллой, кого собирались оживить из числа покойников.

      Молодежь поспешила в книжные магазины, чтобы купить и прочитать комедии из жизни татарского общества начала двадцатого века, особенно из жизни духовенства. Некоторые отправились в музеи, чтобы перелистать старинные книги нравоучений и наставлений, а также номера журнала «Вера и жизнь», хранившиеся как доказательство бесстыдства духовных владык, подобных Фатхулле-хазрету. Старики же еще раз с отвращением вспомнили о гнусных сторонах татарской жизни в прошлом. Словом, каждый стремился запастись сведениями, чтобы лучше понять суть и повадки неистового муллы того времени.

      Подготовка шла особенно оживленно в доме доктора Ахмета-эфенди, сына Фатхуллы-хазрета. Ахмет-эфенди лишился отца еще ребенком; благодаря своим способностям и упорству он окончил университет. Это был татарский интеллигент, который, по сравнению с отцом, жил совсем иной жизнью. По правде говоря, когда решили оживить одного из мулл-мракобесов, только благодаря стараниям Ахмета-эфенди остановили выбор на покойном Фатхулле. Так, если доктор своим появлением на свет был обязан отцу, – теперь отец был обязан жизнью сыну. (Очевидно, изречение из старых