Аккаунт. Автофикшн трансерфинга реальности. Константин Мария Самотис

Снежный ком вопросов придавил меня. Чем дальше, тем больше я запутывался, а алкоголь лишь усиливал эту путаницу.

      Набранное сообщение исчезло с помощью спасительной стрелки. Я лихорадочно пытался найти ответы на вопросы. Я завис…

      – Не тормози), – звякнул Телеграм.

      Он, она, оно… Господи! Не знаю, кто, но новое сообщение вывело меня из ступора.

      – Да. Настя, – наконец выдал я.

      И тут же – ответ откуда-то из Сети:

      – Я любил ее

      Что? Нет. Что?!! Я смотрел на новое сообщение на грани истерики, безуспешно пытаясь взять себя в руки. Это уже не игра! Кошка не станет откровенничать с пойманной мышкой. Так не бывает. Либо это дьявольски хитрая игра.

      Потому, что в этих трех словах, таких коротких и простых, есть одна переменная, которая преобразует весь эмоциональный окрас фразы. Лишь изменив время глагола с настоящего на прошедшее, человек приоткрывает затаенное сожаление об утраченном. А это значит, что уголек продолжает тлеть в самой глубине души: «Я любил, я помню, я все еще страдаю». Это страдание погребено под плотным слоем новых переживаний, суеты будней, под естественным стремлением психики избавиться от негатива, быть в гармонии с самой собой и бытием. Но оно никуда не исчезает. Как будто и в душах человеческих закон сохранения энергии также безусловен, как и в мире физическом. Слабеющая, но не изменяющаяся качественно, любовь, в отличии от жажды мщения, ненависти, страха, не прекращает быть. Тень ее то скорбно блуждает в галереях болезненно-нежных воспоминаний, то тоскливо вздыхает в мрачных лабиринтах нашего подсознания12.

      И вот это – «я любил ее», как таинство исповеди, со всем грузом прошлого, с абсолютной уверенностью и честностью перед самим собой, иногда я шепчу до сих пор.

      Кто, кроме меня, мог спуститься в подвалы моей души13 и повстречаться там с их призраками?! Потрясенный, я воскликнул:

      – Ты?! Да кто ж ты такой?!

      – 1. я?

      2. ты забыл?

      3. я – Тоха

      – Прекрати издеваться! Антон Кравчик – это мой псевдоним! Никакого Антона на самом деле нет! Его не существует! – сорвался я.

      – 1. я – Антон

      2. моя фамилия Кравчик

      3. я родился 15.05.2000

      4. и у меня есть брат

      5. ему 13 лет…

      6. я живу в Ровно…

      7. бесишь меня

      – Бешу?! Это ты меня бесишь! – я грохнул кулаком по столу. Клавиатура подскочила, ударилась о крышку с характерным звуком детской погремушки. Схватив стакан и осушив его до дна, я вырубил компьютер.

      ГЛАВА 3. «Пауза»

      Бесцельно шатаясь по комнатам, прерывая это бессмысленное движение то очередной порцией алкоголя, то затяжками вейпа, я по привычке, свойственной каждому одинокому человеку, разговаривал сам с собой. Ничего связного такой разговор никогда не представляет. Чаще всего

12

Здесь размышления автора навеяны фразой из книги «По ту сторону безмолвия» американского писателя Джонатана Керролла: «Великая любовь никогда по-настоящему не кончается. В нее можно стрелять из пистолета или запихивать в угол самого темного чулана в глубине души, но она умна, хитра и изворотлива, она сумеет выжить. Любовь сумеет выжить и потрясти нас внезапным появлением тогда, когда мы совершенно уверены, что она мертва или, по крайней мере, надежно упрятана под грудами прочих вещей». (прим. автора)

13

подвалы моей души – здесь отсылка к известной фразе Зигмунда Фрейда: «В своих исследованиях огромного здания человеческой психики я остановился в подвале». (прим. автора)