Солнечный луч. Фаворитка. Юлия Цыпленкова

локоть, и я с готовность взяла его под руку.

      – Королем быть ужасно, – проворчал монарх. – Я зад отсидел, пока всех выслушал.

      – Бедненький, – хмыкнула я. – Но неблагодарный.

      – Я проделаю нечто такое в твой день рождения. Усажу и заставлю всех подходить с поздравлениями. Потом покажешь, насколько благодарна, – пообещал мстительный венценосец. Я отмахнулась:

      – Нашел, чем пугать. Попробуй, как девица на своем представлении, обойти каждого гостя. Ноги до коленок сотрешь, а еще надо сохранять радушие, быть милой и приветливой. А ты всего лишь посидел на мягкой подушечке и жалуешься.

      – В тебе нет ни капли сострадания, – фыркнул монарх.

      – К королевскому седалищу? Для этого в него должны хотя бы выстрелить, – пожала я плечами.

      – Руки прочь от монаршего зада, – высокомерно произнес Ив.

      Он остановился. Это стало знаком, после которого к королю приблизились пажи и хранитель королевских регалий с помощником. Первые сняли с плеч государя мантию, второй, поклонившись, с благоговением подставил раскрытый ларец, и двое пажей, чьи руки не были заняты мантией, сняли с шеи монарха медальон с гербом Камерата. Его убрали в ларец. Помощник хранителя реликвий опустился на одно колено и принял посох власти. На государе из всех регалий осталась лишь корона. Для следующей части торжества этого было достаточно.

      – Господа жду вас на моем празднике, – сказал им король и вновь подставил мне локоть.

      Регалии отправились в хранилище, а мы в бальную залу. Теперь сопровождали нас только гвардейцы.

      – Как тебе показался племянник? – спросила я с любопытством.

      – Милый младенец, – без особых эмоций ответил государь. – Сейчас сложно сказать, на кого похож. Глаза голубые, пушок на голове черный. Вроде и Стренхетт, но посмотрим, в кого пойдет. Еще рано делать выводы. – Он немного помолчал, но вдруг приостановился и посмотрел на меня: – Ты хочешь на него посмотреть? Взять на руки?

      – О, – отмахнулась я. – Что ты. Он такой маленький, мне страшно причинить ему случайно вред. Нет, в руки я бы его взять не хотела, но поглядеть было бы любопытно.

      – А мне было бы любопытно поглядеть на тебя с младенцем на руках. Должно быть, очаровательнейшее зрелище.

      Я ответила настороженным взглядом.

      – К чему ты это говоришь? – осторожно спросила я.

      Государь изломил бровь, посмотрев на меня с легким удивлением, затем усмехнулся:

      – Нет, ты неверно поняла. Я всего лишь сказал, что ты должна мило выглядеть, когда возьмешь на руки дитя. Только и всего. Бастард мне не нужен. Но однажды ты возьмешь на руки моего сына, это я знаю точно.

      Теперь я и вовсе была сражена его словами, не понимая, как их воспринять. Ив с явным интересом наблюдал за мной, а я стояла, не в силах осознать то, что он задумал. Наконец не выдержала и воскликнула:

      – Но это невозможно! Ив, ты не поступишь так со мной…

      – Как? – полюбопытствовал он.

      – Если ты говоришь