Пуговицы. Ида Мартин

приблизиться нам не дали: широко расставив руки, дорогу преградил мокрый серый дядька.

      – Разворачиваемся и уходим. Тут вам не цирк.

      – Нам надо, – сказала я, не зная, какое объяснение придумать. – Мы по делу.

      Я всегда делала вид, будто имею права. Люди от этого терялись и начинали сомневаться в себе.

      – По какому делу? – решил все же выяснить дядька.

      – Насчет того трупа. – Я махнула рукой так, словно трупы лежали повсюду, а нам понадобился именно этот.

      Дядька нахмурился:

      – У вас есть информация?

      Я неопределенно кивнула.

      – Что-то знаете? Видели? – Он обвел нас недовольным взглядом.

      На Лизином лице появилось отработанное годами и лучшее из ее репертуара выражение «Ниченезнаю».

      – Возможно, – уклончиво ответила я.

      Дядька вытащил из кармана визитку и протянул мне.

      – По будням с двенадцати до пяти. Приходи, расскажешь. А сейчас идите отсюда.

      – Хорошо, конечно, – сунув не глядя визитку в карман, энергично закивала я.

      Изобразив покорность послушных школьниц, мы немного сдали назад и, обогнув разросшиеся кусты снежноягодника, целенаправленно устремились к тому, что так зловеще-притягательно лежало возле колодезного люка. В этот момент полицейские как раз погнали оттуда парней, и нам удалось подобраться к трупу.

      Невообразимое бесформенное вонючее нечто, обрывки серой ткани, бывшие когда-то одеждой, куски синюшной кожи, проглядывающие кости конечностей, бесцветная мочалка остатков волос, на месте лица – расплывчатое бугристое желеобразное пятно.

      – Мамочки, – прогнусавила Лиза, зажав двумя пальцами нос.

      – Крантец, – с чувством подтвердила я.

      Из-под тела выглядывал кусок заплесневелой клеенки со стершимися контурами рисунка и сгнившими веревками по бокам.

      – А ну кыш отсюда, – прикрикнул на нас кто-то сзади, и мы не без облегчения вернулись на пешеходную дорожку, между палисадником и школьным забором, где нас уже поджидали Фил с Бэзилом.

      Остановились и несколько секунд с раскрытыми ртами жадно дышали.

      – Ща блеванут, – заржал Фил.

      – Не дождешься, – процедила сквозь зубы Лиза.

      – Фигово выглядит. – Фил держал сигарету в кулаке, чтобы не намокла, и затягивался.

      – Ясно, что фигово. – Бэзил курил, спрятавшись под капюшоном и выпуская дым себе под ноги.

      – Она же типа мертвая.

      – Представляете, может, мы учились, а ее тут убивали? – Лиза очень впечатлилась увиденным.

      – Ткаченко, ты че? – Фил приложил ей ладонь ко лбу, якобы проверяя температуру. – Убивают вообще-то ночью.

      Фил был высоким, красивым, с вьющимися каштановыми волосами, которые он тщательно укладывал, ямочкой на широком подбородке и смеющимися глазами, однако умом не отличался и соображал намного медленнее, чем разговаривал.

      – Убивают всегда, – сказала я. – Вот мы тут стоим разговариваем, а прямо сейчас кого-то где-то убивают.

      – Хватит