Шуттовская рота. Роберт Асприн

имеете в виду?..

      – Совершенно верно, капитан. – Председатель суда мрачно кивнула. – Ваш лейтенант Скарамуш не кто иной, как единственный сын и наследник ныне здравствующего президента и владельца компании «Шутт-Пруф мьюнишнз».

      Ошеломленный майор уставился на пистолет в своей руке, на котором красовалось клеймо компании «Шутт-Пруф». Ведь если полковник была права, то лейтенант, которого он собирался осудить по всей строгости устава, был одним из самых молодых мегамиллионеров галактики.

      – В таком случае, почему же тогда он вступил…

      Слова застряли у него в горле, как только он поймал себя на том, что чуть было не совершил самую непростительную оплошность, какую только мог сделать легионер. С чувством неловкости майор вновь повертел в руках пистолет, чтобы избежать леденящих взглядов остальных офицеров. Хотя со стороны полковника и было допущено явное нарушение устава, когда она подняла вопрос о происхождении лейтенанта, никто и никого не имел права здесь спрашивать, почему он или она вступили в Легион.

      Когда через несколько минут неловкость рассеялась, полковник вернулась к обсуждению.

      – Так вот, при принятии решения нам следует учесть не только тот факт, что компания «Шутт-Пруф мьюнишнз» – крупнейший производитель и поставщик вооружений в галактике, не говоря уже о снабжении Космического Легиона, но также и то, что она – основное, даже единственное место, где могут найти работу увольняющиеся или уходящие в отставку легионеры. Я думаю, каждый из нас должен спросить себя самого о том, так ли уж велик проступок лейтенанта, что из-за этого следует осложнять отношения между Легионом и его главным поставщиком, даже если не принимать во внимание личную карьеру каждого из нас.

      – Прошу прощения, полковник, но я никак не пойму – лейтенант и его отец, они что, не в ладах друг с другом?

      Полковник Секира буквально пригвоздила капитана леденящим взглядом.

      – Возможно. Но семья есть семья, и я не могу поручиться за реакцию отца, если мы засадим его единственного сына на несколько лет за решетку. Учитывая же вероятность того, что лейтенант в конце концов унаследует эту компанию, мне, например, когда я выйду в отставку, не хотелось бы иметь удовольствие просить у него работу, если окажется, что я была одной из тех, кто засадил его в тюрьму.

      – Было бы куда легче, если бы он сам ушел в отставку, – мрачно пробормотал майор Джошуа, продолжая размышлять над новым поворотом дела.

      – Действительно, – поддержала его полковник, становясь немного добрее. – Но он не собирается этого делать… а устав Легиона вы знаете не хуже меня. Мы можем наложить на легионера любой вид наказания, какой посчитаем необходимым, кроме одного: мы не можем выгнать его со службы, как говорится, под барабанный бой. Он может сам уйти в отставку, но принудить его покинуть Легион мы не вправе.

      – Но возможно, если приговор будет достаточно тяжелым, он предпочтет отставку, – с надеждой предположил капитан Пухлик.

      – Возможно, но я бы на это не полагалась. Я предпочитаю не блефовать, чтобы