Семь дней до сакуры. Светлана Лаврова

проникался тёплым чувством к Японии.

      Раз в год приезжала делегация из японского посольства во главе с японским послом. В первые годы они намекали, что это японская территория, поскольку там Япония и в ней живут японцы. Логично вообще-то. Наши не спорили: ваша территория, так зайдите на неё. Ногой ступите на родную землю, так сказать. Посол ступил… ну, как ступил, так и выступил. А местный Ванька семи лет от роду тут же забежал в Японию, послу ручкой помахал, японскую муху поймал, отпустил и обратно выбежал. Ничего не поделаешь: признало посольство, что Японский район Екатеринбурга принадлежит России. Но на всякий случай визиты ежегодно повторяли: а вдруг что изменится и станет возможно забрать Японию в Японию?

      Из уважения к японцам горожане засадили улицы Громова, Бардина и Онуфриева яблонями и вишнями за неимением сакуры. И даже организовывали ханáми – любование сакурой, когда всё это зацветало. Расстилали одеялки, сидели на них, пили-закусывали, прямо как в Японии. С той стороны смотрели, руками махали – явно одобряли. В то время, когда у нас яблони цветут, в Японии сакура уже давно облетела, так что японцам нравится опять цветущими деревьями любоваться. Оказывается, в Японии тоже пельмени есть, что уральскому человеку очень приятно. Они называются гёдза и на вкус вполне себе пельмени. Так во время ханами такой обмен пельменями идёт между нами и японцами – просто душа радуется. Граница пельмени почему-то пропускает в обе стороны – наверное, не видит разницы между нашими и японскими.

      Вообще-то про екатеринбургскую Японию можно много рассказывать. Но Ксюха и Инна наконец доели и собрались её посмотреть. Посмотрим и мы – сначала из-за границы, а там как пойдёт.

      Глава пятая

      Побег в Страну Демонов

      (понедельник, второй день каникул)

      – Самое красивое место они заняли для туристов, – сказала Ксюха. – Это там, где тории и киоски с сувенирами. Завтра туда сходим, некоторые сувениры очень даже прикольные. Гейша чугунная каслинского литья, прикинь? Она могучая, как сталевар. А в этом месте, где мы стоим, граница не такая непроницаемая и в Японию можно пройти легче и дальше. Видишь домик? Ну вон, за сакурой. Сакура ещё не цветёт, так что сквозь неё всё видно. А то, что цветёт, – это умэ, слива, она уже почти отцвела. Слива у них в феврале зацветает. В домике живёт один бýси, ну, воин, с семьёй.

      Он из самурайской бедной семьи, практически слуга. Но всё равно самурай и благородный человек. У него сын и дочка примерно наших лет. Раньше я с ними здорово играла. Зимой мы на нашей стороне снежную крепость делали и сражались. А теперь Иоши́ро ходит в школу Хага, там учат сражаться на мечах и вообще всяким воинским наукам и правилам, как должен себя вести приличный самурай. Он стал такой важный и нос дерёт, что он мужчина. У них мужчина считается первый сорт, а женщина – второй или даже третий. А я ещё прошлой осенью этого «мужчину» в спарринге делала только так, одной левой! И он ещё не настоящий мужчина, ему ещё не дали