Pony. Умберто Ли

поступил! Жизнь продолжается.

      Поворачиваем, надо смотреть злу в глаза! Ужасно, но я не буду слабой.

      – Это что, использование детского труда или даже рабского?

      – Нет, стоп! – неожиданно произнес Пони и пошел дальше.

      – Когда жизнь беспечна – ты либо глупый, либо скучный! Как можно выбрать спокойствие вместо справедливости?!

      – Сейчас разберемся! – четко произнес Артур, посмотрел на меня через плечо. Смело идет к работникам, изумительно, благие намерения преобладают! Макаки с плантации заметили Пони, замерли. Самая маленькая завизжала, очень громко. Большинство посмотрели на нее и вернули взор в работу. Надзиратели недовольны, Гиена просвистел длинный сигнал и пошел навстречу Артуру.

      – Что вы здесь устроили? Рабство отменили сотню лет назад, тем более детский труд! – уверенно, со злостью в голосе говорит Пони.

      Гиена, напротив, спокойно смотрит на него, ухмыльнулся:

      – Кажется, вы дорогой ошиблись! – ответил он, подержал паузу и продолжил: – вам здесь делать нечего, это частная территория, хозяин будет очень зол, когда узнает о проникновении.

      Пони развернулся ко мне и громко, чтоб все слышали, произнес:

      – Делай фото, ты же журналист, напишешь шумную статью.

      Понимаю, хочет, чтобы прикинулась, что у меня фотоаппарат вместо куска темного стекла, через которое я смотрю на мир под другим углом. Делаю вид, будто выбираю ракурс. Гиена недоволен, бежит ко мне, быстро на ближайшее дерево. Сейчас полетаем, посмотрю, как вы меня достанете.

      – Ну что? Как вы теперь меня поймаете?

      Метатель сеток, зачем они держат у себя такое? Ладно, увернусь, пока Пони смотрит на меня, Гиена подкрадывается к нему сзади:

      – Пони, осторожно!

      Сеть. Космос, падаю, ай… Это им повезло, или стратег года весьма удачно пользуется отвлекающими факторами. Как там говорили: «Отвлеки Животное и делай с ним что захочешь»? Улыбка – вот что сейчас нужно, вдох-выдох. Куда они нас ведут? Артур говорит:

      – Все будет хорошо, Лейсан.

      Гиена крикнул, чтобы перестали пялиться и брались за работу, затем повернулся к Артуру, его держали.

      – Не только ей должно быть больно, верно? – он поймал ружье и вырубил Пони прикладом. Завязали глаза повязкой, скрипит дверь, ступеньки, тащат как мешок с картошкой, стало влажнее, чувствую землю.

      Снимает повязку, передо мной Бурый Медведь, стоит близко, говорит:

      – Где фотоаппарат? – свирепая сволочь, страшный, продолжает: – Знаешь! Я очень люблю готовить, вся моя жизнь связана с поварским делом.

      Звон лезвий о точильный камень. Берет свой огромный нож, стучит по металлическому стулу. Пытается давить на мою психику!

      – Чувствую твою темную ауру.

      Экземпляр необычайного хаоса. Он в прыжке перешел из сидячего положения в стоячее, усердно двигая лезвием в воздухе, плавно скользит по плотному полу, когти ног издают скрежет. Двигается в мою сторону.

      Крепко привязали, чувствую металлический холод, в районе кистей пульсирует боль. Попробую вытащить