Антим 2. Танцы на костях. Андрей Емелин

Иован не понял ее слов, и вместо ответа извлек из недр сумки небольшую фляжку.

      – Вино? – уточнила Лани, осторожно понюхала содержимое, но поняла, что внутри обыкновенная вода. – Вода, – ответила она сама себе, после чего сделала несколько глотков.

      – Вода, – повторил Иован.

      Глаза девушки расширились от неожиданно пришедшей в голову мысли. Она протянула руку перед собой, ловя ладонью капли и проговорила:

      – Дождь!

      – Дождь, – сказал Иован, почти не исказив слово.

      Лани принялась называть слова, показывая на все подряд, траппер их повторял, пытаясь запомнить, а дождь тем временем расходился все сильнее. То и дело они тихо смеялись – от того, как забавно Иован порой коверкал произношение. Мужчина и сам понимал, что у него не все получается хорошо, несмотря на то что очень старался.

      Спустя пару часов он сделал жест руками, изобразив будто у него взрывается голова и они поменялись ролями. Теперь уже Лани старалась выговаривать слова на ассийском, а Иован просил повторять ее снова и снова пока не добивался сносного, на его взгляд, произношения.

      Вскоре им надоела их игра, они расположились лицом к выходу и принялись просто смотреть на дождь. Лес шумел молодой листвой, но, вопреки порывистому ветру и непрекращающемуся ливню, некоторые птицы упорно продолжали свои звонкие песни. По крыльям палатки глухо барабанили капли, не в силах добраться до двух людей, укрывшихся вместе от непогоды, и Лани вдруг поняла, что впервые за многие месяцы ей не страшно. А еще ей очень не хотелось, чтобы этот дождь заканчивался.

      – Если все так и дальше пойдет, – еле слышно сказала девушка, улыбаясь. – Как бы мне не пришлось обучать тебя значению одной фразы, которую я сама еще никому никогда не говорила.

      Они продолжили путь только на следующий день, все также держась опушки леса, то углубляясь при этом в жидкие рощицы, то бредя по краю широких полей, уходящих за линию горизонта. С утра и до самого вечера Лани обучала Иована говорить на ланкарском, однако языковой барьер давал о себе знать все ощутимее, и девушка никак не могла объяснить, что в ее языке у глаголов существует восемнадцать времен, а для таких слов как люди, семья или страна приходилось применять недюжинное актерское мастерство.

      Девушка понимала, что без помощи человека, знающего оба языка, серьезно обучить Иована не получится и это очень ее расстраивало, потому как желание пообщаться с траппером росло и крепло в ней с каждой минутой.

      Впрочем, не только это желание.

      Проснувшись новым утром, она не застала мужчину в палатке, высунула голову наружу и увидела его в десятке метров, на небольшой полянке.

      Иован отжимался.

      Отталкиваясь от земли, он успевал хлопнуть в ладоши, а затем снова приземлится на руки. В утреннем свете его обнаженный торс играл буграми мышц, особенно в районе бицепсов, и девушка невольно засмотрелась. В ее мыслях при этом сами собой всплыли картинки из Теории и практики телесных ласк. Вот только персонажами