Колдунья по найму. Адриана Максимова

в руках. Он был одет в домашний халат и пижамные штаны. Длинные волосы перевязаны лентой. Он был больше всех из них, внешне похож на мать.

      Услышав его шаги, Верджил поднял голову, и их глаза встретились.

      – Я вообще-то ждал Дональда, – холодно сказал Верджил.

      – Он занят, не смог приехать.

      – Все как всегда, – усмехнулся Верджил. – Средний брат лучше всех.

      – Собирайся, ты едешь ко мне, – сухо сказал Клод.

      Верджил шутливо поклонился и отложил газету в сторону. Клод заметил, что он читал статью о новой выставке картин.

      Молли снова была не рада его видеть. Она встретила Клода хмурым взглядом и, впустив в номер, скрылась в ванной. Он бросил взгляд на кровать. Там уже лежало приготовленное платье. Рядом стоял собранный чемодан. Из-под стула выглядывали грязные сапоги. Его удивило, как можно в городе так испачкать обувь? Где она так хорошо погуляла? Он снова напомнил себе, что ничего толком не знает об этой девице, и его план, на самом деле не самая лучшая идея. Если бы он рисковал только своей жизнью, ладно. Но он ведет эту женщину в свой дом…

      Молли вышла из ванной. Ее волосы были аккуратно уложены. На щеках горел яркий румянец. От девушки пахло малиной, словно она только что вернулась из сада, где собирала ягоды.

      – Надеюсь, ты не очень спешишь, – сказала Молли, забирая с кровати платье.

      – Нет, у нас в запасе три часа, – сказал Клод, усаживаясь в кресло. – Думаю, этого хватит, чтобы доехать до замка и представить тебя.

      Молли вздохнула и села напротив. Пола халата соскользнула, обнажив ее колено, на котором горел синяк в окружении мелких ссадин.

      – Ты уверен в своем решении? – спросила она, глядя Клоду в глаза. – Что я та, кто тебе нужен?

      – Как никогда в жизни, – подавшись вперед, сказал Клод. Он взял девушку за руки. Молли вздрогнула, но рук не отняла. Ладони у нее были теплые, чуть влажные после душа. И ему вдруг до смерти захотелось прикоснуться к ним губами. Он еле удержался от этого порыва. Лицо обдало жаром, и он ощутил неловкость от того, что Молли могла это заметить. – Только я прошу тебя об одном – будь со мной честной.