Черный нууммит. Ариадна Веренцевич

домогался ее. Сперва, ненавязчиво, намекал на то, что она уже взрослая и могла бы давно встречаться с мальчиками. Потом стал невзначай дотрагиваться… – лицо Яры недовольно скривилось. – Мама не верила этим «глупостям». Папа не поймет. Чувство ложного стыда. Маша не могла найти другого выхода и сбежала. У нее есть друг. Она сейчас с ним. И они не в городе.

      Настя слушала, раскрыв рот от удивления.

      – Как?.. Откуда ты это знаешь? Это возможно вообще?

      – Все возможно. Нужно просто смотреть и все увидишь.

      – Я смотрю, но я ничего не вижу.

      – Не обижайся, но ты, как остальные девяносто девять процентов людей действительно ничего не увидишь, как ни сканируй фотографию.

      – Я заметила, что ты всех людей взвешиваешь процентами.

      Яра не ответила.

      – Как ты видишь: картинками, образами? Ты всю жизнь просмотреть можешь? Даже как я в душ хожу?

      – Конечно, нет! – сконфуженно произнесла Яра. – Совсем меня за ненормальную считаешь? Я могу видеть только самые драматичные моменты, которые врезаются в подсознание. И все! Пространство – это материя. Живая материя. Все что происходило в мире и во времени липнет к этой материи, как насекомые к паутине. Извини, если не понятно объясняю. Такие моменты, как поход в душ, туалет, завтраки, обеды, лекции… это все повседневная и необходимая мишура. Но эти процессы если не вызывают бурных эмоций, в этой материи не задерживаются. Ну как бы так.

      – Я поняла – ты не можешь видеть, как я хожу на толчок.

      Яра вздохнула.

      – Ты поняла правильно.

      – Тогда почему не сообщить родителям, что их дочь жива?

      – Как ты себе это представляешь? – Яра взяла газету, сложила ее несколько раз и отправила в мусорную корзину, стоявшую рядом.

      – Приходим, смотрим на этого злополучного родственничка и рассказываем родителям, почему их дочь в бегах.

      По выражению лица Яры Настя сделала выводы, что ничего та делать не собирается.

      – Иметь такой дар и не пользоваться им на полную катушку? Я этого не понимаю и не принимаю.

      – А я думала, что мы с тобой обо всем договорились. Нельзя вмешиваться в судьбы других людей. Запомни это раз и навсегда; мы с тобой даже при наличии конкретных сведений не можем вмешиваться в естественный ход событий. Если она сбежала, значит, так тому и быть. Мы дилетанты, а не профессионала.

      Я не могу донести до сведения этих глупых родителей, что их дочери что-то угрожало, поэтому она и слиняла. Тем более, что и она сама им об этом говорила. Это все на уровне интуиции, нет никаких доказательств, что это… к ней действительно приставал. Я ощущаю ее мысли и эмоции глядя на ее снимок, но как таковых действий с стороны дядюшки я не вижу. А если бы и видела то, что? Экстрасенсорика – это даже не наука. Так, предчувствие.

      – Я тебя услышала, – сдалась Настя, и тема была закрыта, как и раздел газеты о пропавших людях.

      Через пару дней Настя во всю барабанила в дверь съемной квартиры Яры.

      – Ярослава, открывай! У меня хорошие новости!

      Когда