Родственные души в Сеуле. Сьюзан Ли

Первым делом компания связалась с нами, чтобы подтвердить его личность, – говорит Хэ Джин.

      – Как он собирается давать откровенное интервью, если ничего о нас не знает? И он еще хочет получить за это деньги? – Меня трясет, и для маленького смотрового кабинета мой голос звучит слишком громко.

      Хэ Джин пристально смотрит на меня, потом переводит взгляд на мою мать:

      – Если вы не согласны, компания сама позаботится об этом. – «Позаботится об этом». Эти слова звучат так зловеще, что я не вдупляю, как, черт возьми, я сюда попал. Моя жизнь превратилась в корейскую дораму.

      – Это не моя вина. Мин Гён раскрыла в интервью детали частной жизни моей семьи. Я ее не просил. Я даже не догадываюсь, откуда она все узнала. – Я совершенно потрясен. Я уничтожен.

      Мамина рука ложится мне на плечо и сжимает его.

      – Никто не винит тебя, Джейкоб, – спокойно говорит она. – Пусть компания решит эту проблему.

      – Мы обсудили ситуацию и считаем, что некоторое время тебе не стоит привлекать к себе внимание публики. Травма лодыжки – подходящая причина. Мы отменим завтрашнюю фотосессию в Пусане и решим, что делать со съемками последней серии этого сезона. А на пару летних месяцев ты с семьей уедешь… может быть, на Чеджу. Ведь ты же жаловался, что никак не можешь выбраться на пляж! А уж мы позаботимся о сбившемся с пути члене семьи.

      Хэ Джин такая деловая. Она говорит как консильери мафии. Мы позаботимся о сбившемся с пути члене семьи. Я представляю, что у нее скрипучий голос и она едва шевелит губами, издавая хриплый шепот. Я складываю все пальцы вместе и несколько раз взмахиваю рукой в воздухе.

      «Мы затаимся, босс», – произношу я про себя.

      Я поднимаю голову – все взгляды устремлены на меня. Возможно, я произнес это вслух. Я стопудово пересмотрел фильмов о мафии.

      Мама и Джин Хи хихикают.

      Хэ Джин только закатывает глаза и качает головой.

      – Я позвоню тебе, когда у меня будет больше информации, – бросает она через плечо, выходя из кабинета.

      – Ну, несколько недель отпуска – это не так уж и плохо, – резюмирует мама.

      – Кажется, это именно то, что мне сейчас нужно, – соглашаюсь я.

      – И куда нам поехать? Сейчас в Чеджу все будет занято. По пляжу бродят толпы отдыхающих, фу, – говорит Джин Хи.

      – Нет, по-моему, на Чеджу ехать не стоит. И в Пусан тоже. По правде говоря, у меня есть другая идея, – говорит мама. Она достает телефон, подносит его к уху и выходит наружу. А мы с Джин Хи в замешательстве глядим друг на друга.

      Из-за двери доносится громкий мамин голос, но разобрать, что она говорит и с кем, я не могу.

      – Мне не все равно, куда ехать. Хорошо бы отдохнуть там, где беспардонные фанаты не будут драть глотку из-за тебя. Фу, гадость! – морщится Джин Хи.

      – Слушай, я ничего не могу поделать с тем, что меня любят, – говорю я.

      – Твоя заносчивость отвратительна.

      – Ну, после сегодняшнего интервью, фанаты меня, наверное, возненавидят. Я и без того плохо выглядел на экране, а тут еще вся эта фигня, что наговорила