Вавилон. Пламя. Ярослава Раскольникова

– нет.

      Она полулежала, то закрывая, то открывая глаза. Тело было ослабшим, будто набитым ватой. Ноги едва повиновались ей, но Лилит упрямо продолжала напрягать и расслаблять мышцы, постепенно возвращая их в тонус и разгоняя кровь. Она тянула загрубевшие связки, насколько ей позволяло положение тела, и прислушивалась.

      Начало стремительно смеркаться. Лилит прекратила двигаться, распахнула глаза и перевела взгляд с чародейки на Вараца.

      – Ну, чего молчим? Умер кто? – спросила она весело, садясь и скрещивая перед собой ноги.

      – Так ты же сказала…

      – А, то есть теперь ты решила меня послушать?

      – Да хватит тебе! – с досадой ответила чародейка и понизила голос: – Сказала, что за тобой слежка, а на следующий день пропала! Что я должна была думать?!

      – Согласна. Некрасиво вышло, – кивнула Лилит. – Какая жуткая дурь мне в голову стукнула: работать вместо того, чтобы тебя нянчить!

      Дарири гневно поджала губы и отвернулась от нее.

      Лилит посмотрела на Вараца оценивающе.

      – Ты чародей? Какая школа? – спросила она.

      – Скромный материализатор, к вашим услугам, – склонил голову Варац.

      Лилит поморщилась чуть разочарованно.

      – Дерево?

      Варац пренебрежительно фыркнул.

      – Ни в жизни. Металлы и сплавы.

      Лилит кивнула и откинула голову назад.

      – Тихо, – сказала она. – Помолчите.

      Телега затряслась чуть сильнее. Вокруг заплясали расплывчатые силуэты факелов. Они приближались к стоянке.

      Их по очереди отстегнули. Лилит грубо стряхнула руку охотника, взявшего ее под локоть.

      – Не приставайте к даме, кирье! – насмешливо сказал ему Варац, спрыгивая на землю. – Поверьте моему опыту: это никогда хорошо не кончается.

      Кони ели зерно из мешков, фыркая и обмахиваясь хвостами. Лилит принюхивалась к воздуху, невзначай вертя головой. Ее тело просыпалось от длительного сна, и к ней постепенно возвращалась острота чувств: слух, зрение, обоняние… И поистине волчий голод.

      – Ты почти не похудела, – сказала она Дарири, когда им перевязали руки и усадили возле большого пня, по обыкновению чуть поодаль ото всех.

      – Изумительное хамство! – рассмеялся Варац.

      – Я к тому, – Лилит легла на землю, припав к ней ухом. – Что кормят сносно. Тихо. Не шуршите.

      Через какое-то время она вернулась в сидячее положение и снова принюхалась, морща нос.

      – Дорогуша, я заинтригован и несколько смущен твоими собачьими повадками, – заметил чародей.

      – Смущайся на здоровье, – ответила Лилит. – Только не мешай.

      – Можешь хотя бы объяснить, что ты делаешь? – спросила Дарири, поглядывая на собравшихся у костра охотников, занятых свежеванием зайцев.

      – Чем мне заниматься: вытаскивать нас или отвечать на ваши идиотские вопросы? Если я говорю заткнуться – вы затыкаетесь. Говорю думать о бабочках – думаете о бабочках. Говорю свистеть и прыгать на одной ноге – приступаете мгновенно, как в священном войске. Или у кого-то из вас есть грандиозный план побега, спрятанный