Не жалею, не зову, не плачу. Владимир Колычев

особенного. Первая красавица в школе… Не знаю, скольким парням она разбила сердце, но я уж точно из числа этих несчастных…

      – Ты… В тебе… Ты самая лучшая…

      Я мог бы написать, какая она, – в стихах, в лирической прозе. Но мне нужно было время, чтобы сочинить этот гимн в ее честь. А так, навскидку, да еще под прицелом ее парализующе красивых глаз…

      – Да, ты самая лучшая, – повторил я, не в состоянии подобрать нужные слова.

      – Мне нравится быть лучшей, – задорно улыбнулась она.

      – Тем более что у тебя это получается, – сказал я.

      И облегченно вздохнул, радуясь, что сумел польстить ей.

      – У меня да. А у тебя?

      – Думаю, что нет…

      – Я тоже так думаю, что нет.

      В ее словах не было осуждения и пренебрежения; всего лишь констатация печального для меня факта.

      – Но ты не переживай. Не всем же быть лучшими… Это даже страшно, когда все вокруг – лучшие. Все, как под гребенку… Нет, так нельзя…

      Она смотрела на меня, но, казалось, разговаривала сама с собой. Спохватившись, сама предложила мне проводить ее домой. И я сразу же забыл, что мне очень далеко до звания «первый парень на деревне Москва». Едва сдержал себя, чтобы не запрыгать от радости.

      – Я на Стройпромовской живу, – сказала она.

      Мы шли по скверу. Лиза смотрела по сторонам – наблюдала за проходящими мимо людьми, что-то себе подмечала. А я ничего не видел вокруг, настолько был взволнован.

      – Я знаю, – кивнул я.

      – Следил за мной? – с осуждением, но вместе с тем и одобрительно повела она бровью.

      – Да… То есть нет… Я тоже на этой улице живу, только через пять домов дальше…

      – Это, считай, окраина…

      – Ну да, новый дом…

      – Если твой отец большой человек, то почему вы квартиру здесь получили? – скептически глянув на меня, спросила она.

      И слова «здесь» в ее устах звучало как «здесь, в этой дыре». Спальный и не совсем благоустроенный микрорайон, дальняя окраина Москвы. Но мне в принципе здесь нравилось. Тем более что мне повезло попасть в класс, где училась сама Лиза.

      – Ну, квартира служебная. А отец в центр перебраться хочет, квартиру выбивает…

      Лиза ничего не сказала. Заинтересованным взглядом она скользнула по длинноволосому парню в фирменном джинсовом костюме и кроссовках на толстой рифленой подошве. Он стоял возле зеленой «Лады» – далеко уже не новой, но, по всей видимости, своей. К нему подходила девушка – симпатичная и такая же упакованная: легкая курточка из тонкой кожи, джинсовая юбка, модные сапоги на шпильке. На нее Лиза глянула, как мне показалось, завистливо. То ли ей не понравилось, что у нее такой парень, то ли – позавидовала ее прикиду…

      – А у тебя машина есть? – спросила она вдруг.

      – Зачем она мне? – пожал я плечами. – Прав-то все равно нет. Да и были бы, все равно только после восемнадцати можно…

      – А у отца?

      – Да, «двадцать четвертая» «Волга»…

      Она ничего не сказала. И всю дорогу молчала, думая о чем-то своем. Мне тоже не хотелось говорить.